В поэзии иногда нет магии

Не проси меня сразу назвать это как-нибудь,
Я придумаю потом – оно само придумается,
Развернется-раскрутится, приключится.
Я только закрою глаза, а когда проснусь
Передо мной – расчудесный рваный стих –
Как проза – только вертикательный,
Рваный-изорванный!

******

Что ж, а теперь  к сердешному,
То есть к тебе.
Ты ж такой же, как мой стих –
Небритый, худощавый,
С сигаретой и патлами,
Слава богу, без казаков и косухи,
Прогуливающий пары какой-то скучнейшей специальности,
Этим небрежным  взглядом меня оценивающий,
Говоришь о нездешних загадочных 60-х,
О туманном будущем –
Только не о настоящем.
О моррисоне, о флойдах –
Только не обо мне,
И этот дурацкий хайратник на мне зазря.
А за плечами – гитара,
И куришь “L&M” красный.

Словом, такой, о котором пишут песни
Всякие девочки, играющие перебором,
Поющие о своем разбитом сердце народу,
У которого и так не всё гладко, а тут еще эти дилетантки…
И слышу аккорды Am, Dm, Em, в общем, всё – «m».

Но я не пишу песен – стесняюсь,
А может, из-за медведя, или музыкальной школы -
Моцарта, Баха, Гайдна, и прочих ребят.
Или из-за того, что написано слишком много,
Или потому, что ты – форева моя рок-звезда.

Да, ты мой! Нет, ты свой, тьфу! Ничей.
Ты –  теплый пряный пьянящий дым, которым полны легкие.
Ты – это всего шесть струн, а чаще – четыре.
Ты – псих-одиночка, даже медиатору не доверяешь.
Ты – вечный творческий кеос.
Ты – мой сладоустый грубиян.
Ты любишь меня и ненавидишь,
Ты научил меня, что бессонные ночи – это хорошо,
И заниматься любовью – хорошо, а ничем не заниматься – чудесно.
Ты – шизофреник.
И за это я с тобой
Была.

Раньше ты курил меньше, а теперь коллекционируешь
Карточки с заболеваниями.
«Импотенция» - твоя любимая.
Но я ведь не могу так – с Импотенцией уживаться в одной постели.
Она своенравная, дрыхнет почем зря, и никогда не встает.
А про дым – может это я раньше дышала реже,
Всё на тебя глядела, налюбоваться не могла:
Какой ты у меня "герой нашего времени",
А заводы как стояли, так и стоят.

Мы солгали друг другу о рае на земле, любимый,
Мы его даже не смогли нарисовать.
Хотя я уже почти стала Евой,
У меня отросли волосы,
И созрела неутолимая любовь к яблокам.
А ты был бы Адамом,
Если б не Импотенция.

Но разве теперь не всё равно?
Ты слишком любишь прощаться,
И вот очередной раз – навсегда.
Прощай, Импотенция, прощай “L&M” красный,
Черные майки твои размером на меня,
И бессонные ночи, и нагота,
И твои с завитушками подписи на открытках,
И то, как я любила обнимать твою душистую голову,
А главное – твоя музыка, прощай, любимая.
Она ушла с тобой, она слишком любит,
Чтобы ты ее, невидимую, непонятную, ловил, одевал, называл, восхищался.

Так что у нас теперь тихо, только Маша иногда БГ учит,
«Город золотой», которого нету,
А раньше мы вдвоем верили,
Что был.

***

От таких мыслей хочется напиться,
Забыться, зачем-то обратиться к психологу,
А лучше к Гермионе,
Чтобы она стерла память или всё исправила,
Отругала бы и посадила б за книжки, давя на совесть.

***

Ах, да, твое кольцо, серебро с бирюзой,
Что ты подарил мне,
Я не могу его снять с четвертого –
Так оно мне в палец вцепилось.
Вот и ношу.
Я не оправдываюсь, правда.
А номер твой мне стирать ни к чему,
Я помню его наизусть:
+79024085322
Но ты его не меняй,
Чтобы я думала, что всегда смогу тебе позвонить.
И сказать, что твой одеколон еще у меня,
Или расскажу анекдот, а если тебе не смешно,
Придется изображать, а то я обижусь.

Ты, кстати, пообещал зайти за фотографиями,
Я буду ждать.
И погуляем как-нибудь –
Как друзья.
И дорз мне скинешь.
Ну, давай,
Пока.

**********

Вот и получилась у меня опять проза,
Хоть кол на голове теши!!
Проклятие!!
Теперь абзацы сиди, удаляй…
Хотя модные поэты скажут: "Да!
Это поэзия – современная,
Такую не каждый написать сможет!".

А ведь в поэзии иногда нет магии,
А есть математика или мода.
А в магии иногда нет психоделиков,
А есть только магия.
А в любви почти всегда – ни капли безусловного,
А в кофе – ни капли белого.
Во мне – ничего знакомого,
В тебе – ничего непонятного.

Эх, проза, роди меня обратно!..

30.10.10