тени и мотыльки

забыла имена

у этой женщины
волшебные глаза:
в одном - плывет цветок
в другом - поет оса
она давно не помнит
имена
она давно уже
про все слова
забыла




чеширски love

не ищи меня
не лови
я всего лишь глаза
что смотрят на мир с печалью
и c нежностью
на тебя




каждый день
оставляешь
отпечатки зрачка
небу






несчастная  не знала отражений
и в солнце  верила
не верила в слова
мешала свет и сон
мешала свет  и тени
наивная
смеялась и жила
плела арканы
светлым бабочкам весенним



весь день ходила по окружности нуля
и только ночью
падала




из ночи в ночь
плывет луна
прозрачным шаром бледным
ложась на веки тихою рекой
вливаясь в сны
теченьем линий нежных
тенями невесомых мотыльков
трепещет...





я не меняюсь в высоту
в теченьи дня
а тень моя
короче к полдню
и длинее к ночи
то впереди
то позади бежит
танцует с ветром
и сливается с листвы
тенями
тень моя
в привычной связи с солнцем
и с луной
в порочной







мне нечего сказать
ведь тень моя с твоею тенью
не встречалась
и бледный аромат осенних хризантем
и  листвы сентябрьской палой
витал в ночах чужих

и ты меня не знаешь






уходят в сны  твои
и мотыльки
и я




кажется
ты
это - ты
движешься любишь
а это
пустые пространства
втекают в глаза
обвивают змеями шею
вползают в альвеолы
и дышат тобой

пустые пространства
всех цветов радуги
времени
ночи





вода пруда недвижна и тиха
а ты так  неспокойна
и отражения твои
когда восходит солнце
на закате или в полдень
между собой не схожи
и узнаешь ли себя

они тебя не помнят








по странным измененьям зренья
я поняла
что уходить пора

а мир мерцал мерцал
и вспыхивал и гас
сужался рос
и на губах вода
была суха и ала

теней нечеткость
и размытость силуэтов
звала к себе
но я
тянула и ждала
хотелось быть
но вот вчера
в твоих глазах маячил мрак
меж черепом и шеей гнездилась тьма
я стоя на коленях пила твою мигрень
и черная змея нежданно
скользнула в пальцы
по руке наверх вползла
зачем-то я
её впустила в сердце
и кровь  уже не кровь
а мертвая вода

и тени за спиной длинее стали
и в темных зеркалах
глаза прозрачны

и век поднять нельзя







человек в черном
умирает ежедневно
обвожу мелом
его силуэт на асфальте
сворачиваю его
в длинную черную сигаретку
мне нравится
вкус его тени
(можно разговаривать бесконечно)
когда я умираю
человек в черном
собирает мой дым
сухими губами
он любит горько-полынный запах
степи без начала
и края




он стер себя
и прошлого не стало


 





закрываешь глаза
и уходишь в страну без речей и названий
здесь слова заменили на знаки
сливаются тени шагов и тропы
и журчанье ручья и протяжное уханье птиц
мягким ветром звенят
распадешься на  горсти песка на  листву
и на множества капель
беглый дождь в теплых лапах земли
и летишь и молчишь


случайно влюбишься
и кажешься
себе живой
у поцелуев странная способность
ступни колени пальцы согревать
любовники мои живут так мало
я плачу горько
я их забываю
и  возвращаюсь
он злится и ворчит и говорит о том
что все мои беспечность и капризы
к добру не приведут
и говорит
что кровь моя опять чуть розовата
что не так  прозрачны глаза
что пахну я цветами и землей
что день настанет и зеркал вода
меня не опознает и не впустит
что никогда я не вернусь домой
 






Сколько раз он меня убивал,
столько и  умирала.
Он уходил и  смеялся.
Ночами теперь
ищет и плачет:
"Где ты, моя ненаглядная?",
а мне
холодно и легко.





рыбы без чешуи, змеи без кожи
только они петь и умеют







откуда они выплывают с пустыми глазами неба
на дикий солнечный берег
откуда они плывут
они ничего не помнят они ничего не знают
они собирают тени лежат бирюзу пьют
а позже кричать начинают
а позже встают на колени
а позже идут идут
сначала в траве по пояс
и после в земле по колено
и дальше в земле по грудь

ныряют обратно в небо





в темных зрачках каждой геи
старые падают звезды




камни стирали тени
тени чертили камни
берег моих сновидений
тихо менял очертанья
волны причин и следствий
бились о берег плавно
волны листвы летящей
цвет изменяли обратно
с желтого на зелёный
дней и ночей законы
цепью звенели в звездах
в стены смывая  камни
в камни сминая стены
сколько себя искало
столько в конце исчезло





раскрываешь глаза
и ресницы листвой на ветру
и дрожат и трепещут
преломляется свет
золотою тончайшей пыльцой
оседая на радужках глаз
невесомой армадой прозрачных
и теплых молекул
бирюзовое небо
впадает в тебя
ты впадаешь  в него
от  рассвета  к рассвету





бабочкам крылья ткут
светлые феи любви

в тонких шелках волос
в медленных взмахах ресниц
бабочек солнечных пыль

в теплых течениях губ
светлых теней прилив

алое








постигшие бессмысленность печалей
растят цветы
и не считают дни
 


уходишь в бессловесное
и там
молчания свободные потоки вращают пустоту
и там
шафрановые птицы  ввысь летят  с распахнутых ладоней
уходишь с ними
и приходишь и уходишь
 



про это я забыл
об этом я не вспомню
и третьего не знал
иного не дано
забвение как смерть
забвение как сон
забвение  забвенья
не поднимает век забытый мною бог
ушедшая любовь струится ночью в венах
и нет меня   в десятках  городов
и сотни  лиц моих  лишь сотни сновидений
как вдох я жив
и я как выдох мертв






В твой дом приходит странный человек,
его шаги беззвучны,
глаза его текучи и пусты.
Рисует на твоих предплечьях и на стенах
волшебные и желтые цветы,
рисует радуги летящие на окнах,
а в сердце легкий и прозрачный дым.
Рисует дни твои,
потом уходит молча, ты
сама собою тихо льешься.
Поешь, поешь, приманиваешь птиц.




случайно или нет
сойдется всё
и вдруг поймешь что мир
вокруг
вращается
растет и умирает
а ты идешь один
и  путь твой
безупречен
и легок шаг
ненужные  слова забыты
и не важны
и ты идешь
безумный и беспечный
один
твои пути в тебе