Выпадая...

Выпадая в траву из ладоней судьбы -
Огрубевших обветренных мялок,
Так отрадно смотреть на стеклянные лбы
В поднебесье светящихся яблок,

В паутине ветвей, чуть пониже планет,
В чутких сумерках с запахом чая.
(То есть ты как бы есть, но тебя как бы нет)
И "...прости, как тебя я прощаю.." -

Выдыхать вместе с паром из детского рта,
Выпав в вечер птенцом желторотым,
Не боясь ни совы, ни косы, ни кота,
Ни телеги за тем поворотом -

Никого, потому что, тебя как бы нет.
Совершенно во времени сбившись,
Ты сидишь с отраженьем ветвей и планет
В двух зрачках, словно бисер на вишне

Дождевой. С запрокинутой вверх головой:
"...Я прощаю и ты мне прости же..."
(То есть ты как бы есть, совершенно живой,
Но к не есть ты существенно ближе)

Ты не помнишь свой век и в календе число
И святого, в чью честь наречённый...
Ты ладонь погружаешь в траву, как весло
И по Лете плывёшь обречённо.

Только горечи нет, а в груди перезвон,
Или в мыслях - ты весь им наполнен,
И по Лете плывёт твой диковинный чёлн,
И трава под ладонями - волны.

А значительно выше ветвей и планет,
Белый ангел...ему тебя жалко
(То есть - то что ты есть, но тебя как бы нет)
И обратно в суровые мялки

Он тебя водворяет, спустясь с высоты
В чутких сумерках с запахом чая,
Но уже никогда не расстанешься ты
С "...и прости, как тебя я прощаю..."

     ________________________________


В том саду, словно в чайном осеннем пруду,
Настоявшемся крепко на листьях,
Я, впадая в безвременье, словно в бреду,
Не прошу по обидам амнистий,
Но платок свой сжимая на горле в горсти,
Видя яблок стеклянные платья,
"...Я прощаю и ты, если можешь, прости..." -
Не могу с тех времён не сказать я.