Памяти моего родного дедушки,
Алтухова Назара Георгиевича.
1
Мой дед родной – почти ровесник века.
Как выжил он, пройдя кромешный ад?
Как можно столько мучить человека?
То сеятель, то пахарь, то солдат.
Работая, своей не видел хаты:
вставал до света, ночью приходил.
Какие черти в этом виноваты?
О том подумать не хватало сил.
Лишь под конец колхозной эпопеи,
когда ввели восьмичасовый день,
сад посадил, цветами двор засеял,
пчёл завести и то ему не лень.
Ему служила отдыхом рыбалка,
да время то, когда встречал гостей:
гость – это праздник, ничего не жалко
для тёплых встреч и добрых новостей.
Так было, есть и будет век от века;
пробили звёзды тёмно-синий плед,
а за столом два взрослых человека:
я – слушатель и мой рассказчик – дед.
2
И у него был дед и славный прадед,
коней лихих водивший табуны,
грозой он шёл на местных конокрадов,
дружили с ним черкесы-чабаны.
И кунаки неделями гуляли –
широкий двор не тесен для гостей,
их речи допоздна не умолкали,
гремели бубны – музыка страстей.
И словно зов давно ушедших предков,
летели песни, крыльями звеня;
друзья тогда ругались очень редко –
греха боялись в спорах как огня.
Но, было, прадед вскакивал с похмелья,
когда гостей давно и след простыл;
открыт загон, коней сменял на зелье!
казалось, пережить не хватит сил.
Куда бежать? Пешком догонишь что ли?
Кого винить? Неужто белый свет?
Но… конский топот… как по божьей воле –
вернулись гости, весел вновь прадед.
Носил он гордо белую папаху,
оружие в чеканном серебре,
врагов разил с единственного маха,
хотя был весел и других добрей.
«Собаке смерть собачья» – поговорку
не раз он повторял в тот грозный век
и свято верил в силу и сноровку,
без них тогда что стоил человек?
Неведомый абрек подкрался лесом –
и грянул выстрел, а затем кинжал
живьём отсёк папаху, пояс срезал,
лишь на прощанье верный конь заржал.
Табун из ахалтекинской породы
загнали в горы, не найти следов;
судьба свои вершила повороты
и не жалела безутешных вдов.
3
В те годы пот мешался с кровью,
разбойник быстро богател,
рубахи разъедались солью
у тех, кто честно жить хотел.
То бесконечные набеги
черкесов,
грабежи, пожар,
то знойный суховей побеги
хлебов зелёных иссушал.
То пули, голод, то болезни
косили сотнями людей;
в те времена слагали песни
печальных дум и повестей.
Пахали, сеяли, косили,
пасли стада, водили птиц,
и часто бабы голосили,
припав к могилам близ станиц.
4
Прапрадед мой был пчеловодом,
а прадед – без обеих ног.
Шил сапоги, и с каждым годом
жил всё бедней. Болея слёг.
Он рано умер.
Дед мальчонкой
ходил бы в школу, да куда
идти без шубы, без шапчонки,
когда такие холода?
И рос мой дед, борясь с нуждою,
жизнь познавал и день и ночь;
ему завещана судьбою
нужда,
но есть кому помочь.
Ему с ватагой озорною
играть в лапту или спешить,
любуясь алою зарёю,
на речке карасей ловить.
А он, глазёнки протирая,
вставал пораньше, до зари,
спешил туда, где, коротая
ночь,
спали дяди-косари.
Но были и минуты счастья…
Под колокольный перезвон,
чтоб в празднике принять участье,
валил народ со всех сторон.
Детишки пряники жевали,
шли, подбоченясь, казаки,
их бабы семечки щёлкали,
кружком сидели старики.
И… были бешеные скачки,
гремели песни, а порой
сходились просто на кулачки
под детский визг и бабий вой.
Был дед веселий тех свидетель,
разгулов пьяных мужиков,
но не боялись в праздник дети
ремней, плетей и кулаков.
И в этом пусть была их радость,
что миновал суровый кнут,
что пили чай и ели сладость,
что раньше лягут и уснут.
5
Спят их отцы, а шашки в ножнах
спокойно дремлют на стене;
по миру слух прошёл тревожный:
Убит царевич – быть войне.
Как гром в степи – набат ударил,
станицы опустели вдруг…
Царь на войну мужчин отправил,
ржаветь остались серп и плуг.
Ребячьей не хватало силы,
рожали бабы под копной
и снова брали в руки вилы…
Беда с проклятою войной!
Ей не видать конца и края,
там на чужбине льётся кровь,
смерть, над станицами витая,
всё норовит то в глаз, то в бровь.
У деда много старых фото –
на них погибшая родня.
О нет страшней, когда без фронта
идёт гражданская резня!…
Гляжу, глазам своим не веря:
какие были молодцы!
Нам жалко раненого зверя,
а тут мужчины и юнцы!..
6
Вздыхает дед. Я вижу, в тягость
вести ему такой рассказ:
Давай вздремнём с тобою малость,
я доскажу, но не сейчас.
И я уснуть пытался долго,
но рисовались вновь и вновь
картины прошлого, дорога,
что с пылью смешивала кровь.
Всё казаки тогда испили:
удушливый смертельный газ,
напополам людей рубили,
где кавалерия сошлась.
Никто не знал: зачем всё это,
кого в бою он защищал…
Сгущались тучи. Нет просвета.
Народ страдал, народ нищал.
Но есть такого рода люди,
кому война как мать нужна,
она несёт им рай на блюде:
пусть льётся кровь – растёт мошна.
7
Ранним утром пахнет мятой,
дел немало у сельчан.
Чай на завтрак, это свято,
с ним мой дед рассвет встречал.
А затем движеньем ловким
тяпал сорную траву.
Ну поди какой ты стойкий!
Вон к обеду вас зовут.
И ушла соседка. Видно,
не совсем довольна им:
ей не то чтобы обидно –
помнит деда молодым…
Он тогда её подругу
сватать ехал. И с тех пор,
что ни встретятся в округе,
не минуют мелких ссор…
И в колхоз вступили вместе,
и работали вдвоём,
их месили в жёстком тесте,
жгли в печи одним огнём.
Лишь в одном различье судеб:
дед хоть ранен, но живой.
Сорок лет уж скоро будет,
как она живёт вдовой…
Что же… гордая Прасковья
воспитала трёх детей,
хоть не сладка доля вдовья,
не просила у людей
ни сочувствия, ни хлеба;
до сих пор в её глазах
отраженье звёзд и неба…
Лишь подушки все в слезах.
8
Их сломить пытался голод;
в тридцать третьем в саботаж
жил вольней российский город
без тотально зверских краж.
Не шмонали активисты
по углам и чердакам.
Как же были ненавистны
власти к вольным казакам!
Дед тогда казачью шашку
кузнецу под молот снёс,
самогона выпил фляжку,
не скрывая горьких слёз.
И с тех пор коса звенела,
не щадя душистых трав,
как когда-то вражье тело
тех, кто в злобе был не прав.
Но не жаждал дед отмщенья,
не таил слепой злобы,
знал: в добре лишь очищенье,
не винил своей судьбы.
9
Однажды, помню, шла беседа,
пылали галстуки ребят,
с восторгом я смотрел на деда –
в ответах краток был солдат.
Открытый лоб, густые брови,
а на щеке глубокий шрам:
в войну он пролил много крови,
ходил по вражеским тылам.
Кавалеристом был отменным;
по хуторам все на виду,
там все друг другу знают цену,
встречая радость и беду.
Не то что мы в душевной лени:
нам дали всё, а мы в ответ
не то чтоб целовать колени –
не чтим родительский совет.
Не чтим их право на вниманье
к себе и равным по годам,
умрут, боюсь, воспоминанья,
что вам сейчас не передам.
Брожу любимым дедом полем –
я вырос здесь и здесь мне жить.
Смогу ли я, собрав всю волю,
как дед, ему всю жизнь служить?
Как дети вспомнят нас? Порою
доводит запах тот до слёз,
что смешан с потом и махрою,
с полынью и озоном гроз.
Ноябрь 1985 г.
P.S.
Ушёл мой дед. Такой потери
мне не восполнить никогда.
Ушёл, в сердцах не хлопнув дверью,
ушёл без хлопот, навсегда.
Но до сих пор его дела
живут в сердцах друзей и близких,
живут в истории села.
Я перед ним склоняюсь низко.
К нему, как к сказочному краю,
спешу, внимая сердца стуку,
спешу, не вынеся разлуку,
к давно потерянному раю.
Прости мне, дед, что долго очень
я не был у твоей могилы.
прости за то, что дни и ночи
свои бездарно тратил силы,
что потерял отца и мать,
что больше нечего терять…
Апрель 2004 г.
Незаконченный разговор - поэма
© Copyright: Владимир Паринос, 2010
Свидетельство о публикации №110102700693
Свидетельство о публикации №110102700693
Рецензии
Твоя родословная, Владимир – родословная всего казачаества, да и всей страны. Хочется, что-то написать, а не пишется. Читаю твою историю, и уношусь мыслями в свою родословную. Всё то же, один в один. И всё время в твои строки вплетаются, так удачно переплетающиеся строки Казбека Чагарова: «Что там брюхо набивать, Не унять сноровки, Казаку не привыкать От сохи к винтовке. Пот кровавый заливал, Припекало зенки. Царь на плаху отправлял, Комиссары – к стенке…»
Теперь ли легче?
… О нет страшней, когда без фронта
идёт гражданская резня!..
И сейчас идет гражданская резня, теперь уже между «коварными шаманами» - чиновниками и народом, и не потому ли, «…босы и голы, без посевов остались жнецы». А ведь и жнивьё осиротело – где теперь те жнецы? Отучили народ от сохи.
Как ты правильно сказал в «Неопубликованной статье» : - «Украли корову – обокрали один раз, украли землю – обокрали на всю жизнь». И ещё вернее: «Нет земли – нет проблем, нечего и защищать, нет того общего, что объединяет народ». Продолжу твою мысль – если народ ничего не объединяет, то он перестает быть народом. Это, прежде всего, относится к малым народам. Вот отчего сиднем сидят на Манежной площади Москвы балкарцы. Уже пошёл 4-й месяц.
Да, « … Казаки всегда старались жить в мире и дружбе со своими соседями, уважать их культуру и обычаи, несли с собой законы добра и справедливости, защищали и выручали слабых, от разбоя их кровожадных соседей…». Подтверждаю, сказанное мной ранее, что Россия в свое время принесла множество неисчислимых бед кавказским народам, но впоследствии, Россия же в лице казаков стала гарантом относительного благополучия на Кавказе. Нужно помнить, что любая заварушка в России обернется троекратной междоусобной бойней на Кавказе.
Ты опять прав, Владимир, «…Когда-то шла людская волна с Востока, дошла до Атлантики, потом началось обратное движение, и мы оказались аж на Аляске. Сейчас идет мощное движение народных масс опять с Востока на Запад, в первую очередь к нам.
Ничего не поделаешь, это объективный процесс. Не хотим сами рожать и воспитывать детей – будем воспитывать чужих, но этому процессу нужно придать цивилизованный характер. Россия всегда прирастала в основном Востоком и нам не всё равно, кто в дальнейшем к нам придёт будет жить рядом с нашими детьми и внуками, как новый этнос будет вспоминать наше, ушедшее поколение: как древних ископаемых или как своих предков?»
Отдаю должное твоей правильной оценке событий и необходимости придать этому процессу цивилизованный характер. Но, опять же, добавлю, что нужно разобраться для начала внутри себя, не потерять то, что уже имеем. Извините, здесь приведу большой кусок из моей переписки со стихиряниным Сергеем Таллако 2-х летней давности. «…В сердобольной и бескорыстной России всегда болезненно реагировали на несправедливо и безвинно пострадавших. Оно и понятно, лихих и смутных времен на Руси не сосчитать, как не сосчитать вековечного горя и несметных страданий народных.
Вот здесь зло и берет. И обидно. Как же русский народ, выработавший за многие годы широту души и открытость, жизнелюбие и терпимость к тяжким условиям жизни, истинный патриотизм и неравнодушие к своим судьбам, народ со славным прошлым, богатейшей историей и культурой, со столькими одаренными головушками, так и не смог обустроить сам себя. Вековечное бросание из огня да в полымя привело уже к разладу между русскими, украинцами и белорусами. Куда еще хуже. И неймется ему, опять тянет в крайности… Конец спокойствию на Руси, как только кто-нибудь берется спасать её. А берясь спасать всенепременно начинают с давиловки, разрушений, революций…
И что делать нам, малым народам, выросшим не только на своей, но и на русской культуре, ориентированным на Россию, адаптированным к России? На кого опереться? До нас ли братьям славянам, не могущим разобраться между собой. У нас горячие головы уже начинают озираться по сторонам в поисках другой опоры и путей самоопределения, забыв, чем кончилась такая попытка у чеченцев. Каково висеть «пришпиленным к жердочке». Россия ведь и не приголубит и не отпустит…».
Однако ж разговорился я сильно, Владимир.
…Как же были ненавистны
власти к вольным казакам!
Дед тогда казачью шашку
кузнецу под молот снёс,
самогона выпил фляжку,
не скрывая горьких слёз.
Даже в 85-м году не каждый бы взял на себя смелость написать такое.
Спасибо тебе за вразумительную без самовыпячивания гражданскую позицию патриота и истинного гражданина России.
Я разделяю твою тревогу и боль. Хочу повториться ещё раз, мне нравятся твои стихи без истерии и критиканства, ладно кроенные, берущие за душу.
Берекет 04.11.2010 15:23 • Заявить о нарушении
Теперь ли легче?
… О нет страшней, когда без фронта
идёт гражданская резня!..
И сейчас идет гражданская резня, теперь уже между «коварными шаманами» - чиновниками и народом, и не потому ли, «…босы и голы, без посевов остались жнецы». А ведь и жнивьё осиротело – где теперь те жнецы? Отучили народ от сохи.
Как ты правильно сказал в «Неопубликованной статье» : - «Украли корову – обокрали один раз, украли землю – обокрали на всю жизнь». И ещё вернее: «Нет земли – нет проблем, нечего и защищать, нет того общего, что объединяет народ». Продолжу твою мысль – если народ ничего не объединяет, то он перестает быть народом. Это, прежде всего, относится к малым народам. Вот отчего сиднем сидят на Манежной площади Москвы балкарцы. Уже пошёл 4-й месяц.
Да, « … Казаки всегда старались жить в мире и дружбе со своими соседями, уважать их культуру и обычаи, несли с собой законы добра и справедливости, защищали и выручали слабых, от разбоя их кровожадных соседей…». Подтверждаю, сказанное мной ранее, что Россия в свое время принесла множество неисчислимых бед кавказским народам, но впоследствии, Россия же в лице казаков стала гарантом относительного благополучия на Кавказе. Нужно помнить, что любая заварушка в России обернется троекратной междоусобной бойней на Кавказе.
Ты опять прав, Владимир, «…Когда-то шла людская волна с Востока, дошла до Атлантики, потом началось обратное движение, и мы оказались аж на Аляске. Сейчас идет мощное движение народных масс опять с Востока на Запад, в первую очередь к нам.
Ничего не поделаешь, это объективный процесс. Не хотим сами рожать и воспитывать детей – будем воспитывать чужих, но этому процессу нужно придать цивилизованный характер. Россия всегда прирастала в основном Востоком и нам не всё равно, кто в дальнейшем к нам придёт будет жить рядом с нашими детьми и внуками, как новый этнос будет вспоминать наше, ушедшее поколение: как древних ископаемых или как своих предков?»
Отдаю должное твоей правильной оценке событий и необходимости придать этому процессу цивилизованный характер. Но, опять же, добавлю, что нужно разобраться для начала внутри себя, не потерять то, что уже имеем. Извините, здесь приведу большой кусок из моей переписки со стихиряниным Сергеем Таллако 2-х летней давности. «…В сердобольной и бескорыстной России всегда болезненно реагировали на несправедливо и безвинно пострадавших. Оно и понятно, лихих и смутных времен на Руси не сосчитать, как не сосчитать вековечного горя и несметных страданий народных.
Вот здесь зло и берет. И обидно. Как же русский народ, выработавший за многие годы широту души и открытость, жизнелюбие и терпимость к тяжким условиям жизни, истинный патриотизм и неравнодушие к своим судьбам, народ со славным прошлым, богатейшей историей и культурой, со столькими одаренными головушками, так и не смог обустроить сам себя. Вековечное бросание из огня да в полымя привело уже к разладу между русскими, украинцами и белорусами. Куда еще хуже. И неймется ему, опять тянет в крайности… Конец спокойствию на Руси, как только кто-нибудь берется спасать её. А берясь спасать всенепременно начинают с давиловки, разрушений, революций…
И что делать нам, малым народам, выросшим не только на своей, но и на русской культуре, ориентированным на Россию, адаптированным к России? На кого опереться? До нас ли братьям славянам, не могущим разобраться между собой. У нас горячие головы уже начинают озираться по сторонам в поисках другой опоры и путей самоопределения, забыв, чем кончилась такая попытка у чеченцев. Каково висеть «пришпиленным к жердочке». Россия ведь и не приголубит и не отпустит…».
Однако ж разговорился я сильно, Владимир.
…Как же были ненавистны
власти к вольным казакам!
Дед тогда казачью шашку
кузнецу под молот снёс,
самогона выпил фляжку,
не скрывая горьких слёз.
Даже в 85-м году не каждый бы взял на себя смелость написать такое.
Спасибо тебе за вразумительную без самовыпячивания гражданскую позицию патриота и истинного гражданина России.
Я разделяю твою тревогу и боль. Хочу повториться ещё раз, мне нравятся твои стихи без истерии и критиканства, ладно кроенные, берущие за душу.
Берекет 04.11.2010 15:23 • Заявить о нарушении
Да, ты прав, Берекет, мне не приходится сожалеть ни о своей родословной, ни о своей Малой родине, ни о своих предках - они разделили судьбу всех народов России. Как бы трудно не было, делились последним куском хлеба и выживали. С разорением колхозов (последний островок русской общины и единства трудового народа), с разорением государственных предприятий ушла сама почва из под ног тех, кто был основой государства. Как всё это вернуть? Сейчас уже вряд ли кто нам сможет ответить.
***
Ой, ты Русь моя непорочная,
не идет к тебе помощь срочная,
ты крылом своим прикрывала всех,
а тебе в ответ только едкий смех.
Ой, ты Русь моя, память горькая,
ты всегда была в битвах стойкая,
что ж теперь стоишь на худых ногах,
а враги твои потеряли страх?
И несут они вести злобные,
что ты миру, Русь, неудобная,
всю скупить хотят за стакан вина;
им, как в горле кость, что ты праведна.
Поклонюсь тебе, Русь Великая,
красота моя многоликая,
попрошу мужей всех твоих племен:
сохранить, как встарь, честь своих знамен.
Апрель 2006 г.
Москва далеко ушла от нас, а Кавказ рядом с теми же бедами, что и у нас, потому понимаю тебя, Берекет, потому и сочувствую.
Читай мою гражданскую лирику, а я буду с тобой одну думу думать. Буду читать Казбека Чагарова. Таким как он должно принадлежать будующее, иначе и быть не должно.
Не может быть, чтобы народ не одумался и не нашёл решения своих проблем, не сумел оценить своих героев, ведь были и худшие времена.
Я верую в мудрость народа.
Но пока народ спит выкормыши Запада и его золотого тельца пытаются направить его недовольство на выдуманных ими врагов.
Как убедить своих соплеменников, что когда плохо, то плохо всем?
Как убедить, что только дружной семье никто не сможет навязать свой гнусный диктат?
Будем всеми силами противостоять общему злу.
Владимир Паринос 05.11.2010 01:06 Заявить о нарушении
***
Ой, ты Русь моя непорочная,
не идет к тебе помощь срочная,
ты крылом своим прикрывала всех,
а тебе в ответ только едкий смех.
Ой, ты Русь моя, память горькая,
ты всегда была в битвах стойкая,
что ж теперь стоишь на худых ногах,
а враги твои потеряли страх?
И несут они вести злобные,
что ты миру, Русь, неудобная,
всю скупить хотят за стакан вина;
им, как в горле кость, что ты праведна.
Поклонюсь тебе, Русь Великая,
красота моя многоликая,
попрошу мужей всех твоих племен:
сохранить, как встарь, честь своих знамен.
Апрель 2006 г.
Москва далеко ушла от нас, а Кавказ рядом с теми же бедами, что и у нас, потому понимаю тебя, Берекет, потому и сочувствую.
Читай мою гражданскую лирику, а я буду с тобой одну думу думать. Буду читать Казбека Чагарова. Таким как он должно принадлежать будующее, иначе и быть не должно.
Не может быть, чтобы народ не одумался и не нашёл решения своих проблем, не сумел оценить своих героев, ведь были и худшие времена.
Я верую в мудрость народа.
Но пока народ спит выкормыши Запада и его золотого тельца пытаются направить его недовольство на выдуманных ими врагов.
Как убедить своих соплеменников, что когда плохо, то плохо всем?
Как убедить, что только дружной семье никто не сможет навязать свой гнусный диктат?
Будем всеми силами противостоять общему злу.
Владимир Паринос 05.11.2010 01:06 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.