Каприз

Нежданное чувство, как наваждение, напало, будто гром среди ясного неба. Подобно молнии, вероломным натиском, без каких-либо предупредительных знаков и намёков, связало оно рассудительного, не поддающегося сантиментам мирно и спокойно сосуществующего со Вселенной человека и поразило в самое сердце, не оставив никаких лазеек для побега.
Случилось это беспрецедентное событие в тихом лесу, куда мужчина любил совершать пешие прогулку не только в тёплое время года, но и зимой, когда стихали завывающие и леденящие метели. Точнее, то был не совсем лес. Просторный зелёный участок, проросший в центре травой, высокой, почти до пояса, и камышами, волнообразно колыхающимися на слабом ветерке, который является постояльцем здешних мест. Вот оно, место его пришвартовывания. По берегам это зелёное море огорожено, словно нерушимым забором, многовековыми, касающимися макушками небес деревьями.
Ступая по мягкой, всегда влажной земле, понимаешь, сколь велика связь между природой и человеком. Насыщенный кислородом воздух, придаёт уверенности в собственных силах, помогая оценить собственную значимость. Могучие, сильные деревья оберегают от непредвиденного вторжения недоброжелателей, а тени, отбрасываемые ими, ласкают и обволакивают живительной прохладой. Тонизирующий одеколон природы, наделён способностью очищать и освежать не только загрязнённое химией бренное тело, но и забитую, перенагруженную страданьями и всяческим хламом душу.
Ну, скажите, что может сравниться с отдыхом на травяном ковре? Разве что полёт в лазурном небе. Укрывшись в объятиях диковинной природы, ощущаешь, как откуда-то свыше на тебя снисходит божественное умиротворение. Тяготы и извечные проблемы, тяжким грузом сдавливающие человечество, исчезают, испаряются, словно капельки росы под лучами палящего солнца, и необыкновенная легкость заполняет всё пространство. В такие минуты совершенно иначе трактуешь сказание о сотворении мира. Нашедшее внезапно озарение, позволяет раскрыть и распознать истинную картину божьего замысла. Небеспочвенным будет предположение, что нечто подобное окружало Адама и Еву во времена их жития на нашей планете.
 В прекрасном райском уголке легко адаптируются и мирно сосуществуют маленькие обитатели: зайчата, бельчата, ежи и сурки. Утки в пёстрых опереньях купаются в миниатюрной речушке, проложившей рельеф сквозь ряды деревьев, а прописанный по этому же адресу мангуст, настолько дерзок, что без опаски высовывает свою крошечную головку из травяного укрытия. Одно время, правда, в этот волшебный мир, посягнув на спокойствие, вторглось нечто. Нечто – это кукушка, со своим экстраординарным, всеми знакомым пением. Зрелый, достаточно подкованный знаниями, всегда здравомыслящий материалист, крайне болезненно отреагировал на безобидную болтовню новосёла. Не испытываемый ранее дискомфорт, незнакомое стеснение в груди, приводили мужчину в состояние тревоги и заставляли покрываться потом. Он никак не мог определить структуру овладевших им ощущений. А поскольку с детства в наследство ему достался страх перед всем неизведанным и непонятным, то нет ничего удивительного в том, что возникшее состояние всерьёз беспокоило его. Разумеется, он всячески пытался отделаться от незнакомой фобии. Буквально силками тащил он себя на место, где страх имел обыкновение усиливаться. Давая себе установку на спокойное восприятие столь примитивного лесного фактора, запрещая себе пересчитывать, причём в крайне строгой форме число кукований, он с первыми позывными ломался, и начинал подсчёт. Какая-то неведомая сила, словно с помощью гипноза, побуждала его к этому. Независимо от количества кукований, мужчина от раза к разу всё больше и больше раздражался. Под конец, конфликт приобрёл такие масштабы, что он практически разучился себя контролировать. 
 В чём подоплека подобной реакции? Неужели в старом поверье, относительно пропорционального соотношения кукушкиных позывных и выделенных жизнью лет? Но, позвольте, это же чушь. К тому же, тематика жизни и смерти никогда его особо не занимала. Он предпочитал не засорять голову похожей галиматьей.
«Живу, пока живётся», -  вот одно из наиболее излюбленных им высказываний.
Океанолог по призванию, он в недалёком прошлом неоднократно соблазнялся коварными чарами опасности. Ему не раз приходилось браться за весьма рискованные предприятия, и запах смерти занимал в списке его излюбленных ароматов, далеко не последнее место. Тесно соприкасаясь с бытом и жизнедеятельностью подводного населения, он досконально изучил их навыки, перенял их железную выдержку и завидное самообладание. Там, глубоко, другой, непохожий на наш мир,  мир гармоничный и чётко запрограммированный. Любое постороннее вмешательство, даже случайное, так или иначе, вносит дисбаланс, и тогда исход может быть непредсказуем. Но это ничуть не препятствовало его погружениям всё глубже и глубже, в целях познания и исследования неизведанного. Не исключено, что именно переборенный страх и экзаменация собственной воли сделали его таким хладнокровным и циничным. Как бы там ни было, в своей стези он был асом. Стены его тесной квартиры и сегодня украшают снятые им за годы работы над разгадкой морских таинств, фотоснимки, отражающие подводную действительность. В них, безусловно отражена вся мощь и сила, присущая глубине, и, однозначно, все они блистают божественной красотой.
 И этого, играющего в моргалки с акулами и потешающегося над их злорадством человека, заставила трепетать маленькая лесная пташка, к тому же, фактически неспособная причинить вреда.
 Умора. Смех, да и только. Большей нелепости и не придумать. Однако последствия данного анекдота могли оказаться весьма плачевными. Попросив у соседа охотничье ружье, он, одержимый идеей фикс, решил своими руками казнить преступницу. Вероятно,  сами небеса уберегли его от подобного гнусного поступка. Кукование перестало доноситься. Лишила ли птичка ещё кого покоя, или тут сыграли роль посылаемые на её невинную головку проклятия?  Наиболее благоприятным был бы вариант, предполагающий, что кукушке-болтушке просто приелась среда обитания, и она переселилась. Так или иначе, но её исчезновение славно отразилось на психическом состоянии мужчины. Походы на природу вновь стали доставлять удовольствие, а спокойствие вновь вернуло своё узаконенное место. Легкость и непринуждённость, атмосфера всесхваченности и согласия с окружающими, вернули мужчине чувство собственной значимости. Он в который раз возомнил себя всемогущим. Стоит ему только захотеть, и любое препятствие отступает.
  Чем оправдать столь высокое самомнение? Не экстракт ли гордыни заменил ему свежесть одеколона? Да, глупо отрицать, что амплуа этакого всезнайки и всеумейки наиболее близко его натуре. И всё же, хочется верить, что все не настолько запущено и неизлечимо.
  Причина? Причина ясна. Находясь постоянно в самой гуще событий, окружённый вниманием, а порой и почитанием со стороны некоторых знакомых и сослуживцев, он порядком возгордился и к пятидесяти годам стал заядлым самолюбом не замечающим, что фактически продинамил всё самое ценное и важное. Правда, у него в  жизни была увлекательная и захватывающая профессия, которая и сегодня продолжает оставаться занимательной, хотя и  несколько в  ином ракурсе. Кроме того, он даже успел побывать в браке, и неоднократно. Не исключено, что  где-то растут его дети, не подозревающие, какой у них «классный» папаша. Однако прочной семьи, включающей в себя взаимопонимание, обоюдное согласие и уважение, и любовь, в конце концов, ему создать так и не удалось. Справедливости ради следует заметить, что он не особенно-то и парился по этому поводу. Дни минувшие, равно как и грядущие, не являлись для него достойными внимания. Он вне всего этого. Этакий франт, лёгкий и беззаботный. С возрастом, правда, стрелка на весах заимела привычку зашкаливать. А в остальном – всё как прежде. Обходительный и приветливый одинаково со всеми, он нередко порождал в сердцах людей сомнение относительно своей искренности. Хотя, если послушать его, он чуть ли не самый открытый и бесхитростный человек не только на планете под кодовым названием «Земля», но и среди всего населения Галактики, если такое имеется. Быть может это и похоже  на симуляцию, но всё указывает на то, что он и сам на полном серьёзе верит в искренность своих слов. Он не притворяется, не играет, не фальшивит, нет, упаси Господь. Просто, он такой, какой есть и не собирается меняться.  Другое дело – какой? На первый взгляд сердобольного до всего, его на самом деле никогда по-настоящему не трогали чувства других. В то же самое время, нет никого, ни единой души, кого бы он мог вписать в списки своих врагов. Все одинаково  ему приятели. И это может быть как раз и здорово, но ведь и друзей, искренних, настоящих он тоже не нажил. В чём причина? Возможно в том, что он фактически не испытывал в них надобности.  А может какая-то давняя обида, за годы наросла настолько, что искоренила в нём всяческий намёк на веру? Кстати, сам он именно этим объясняет своё нейтральное ко всему отношение.
 А женщины? Каковы причины его отчуждённости от представительниц прекрасного пола? Неужели у него не всё ладно с ориентацией? А может и тут козырной картой всё то же предательство? Но, позвольте, даже если и так, разве можно считать это достойным поводом для того, чтобы, захлебнувшись в подозрениях не доверять всем подряд и везде ожидать подвоха? А может тут другое? Месть, к примеру. Согласитесь,  подобное предположение не лишено смысла. Но тогда возникает резонный вопрос: «Сколько можно?» Неужели подлость совершенная одним человеком, достойное оправдание мести продолжительностью в жизнь? Ведь в первую очередь яд, вырабатываемый при испытании данного чувства, губит самого мстящего. «Я не мщу. Меня всю жизнь предают и обижают, но я, тем не менее, не подвержен этому омерзительному чувству».
 Говоря это, он, конечно же, лукавит. К примеру, в силу своей обходительности, благодаря обворожительной улыбке, и ещё многому, он с лёгкостью может вскружить голову чуть ли не любой красавице, а после, вдоволь наигравшись, помахать ей ручкой и приступить к поискам новой забавы. Это ли не месть? С другой стороны, ведь можно же предположить, что он абсолютно честен в своих утверждениях, будто никогда заранее не планирует исход? Завязывая новые отношения, он всякий раз надеется на их долговечность, однако его надежды взяли за привычку рушиться.  «И что теперь, топиться?» Похоже на вопрошание избалованного ребёнка, вам так не кажется? А ведь именно в этом может скрываться корень всего. С детства привыкший иметь всё и сразу, он так и не научился ценить дарованные жизнью блага и ценности. Подобно прекрасному нарциссу в оранжерее, он всегда имел в окружении богатый ассортимент цветов, но по-настоящему влюблён был исключительно в себя. И в этом весь казус возникшей ситуации. Обычная прогулка повлекла за собой последствия, которые ну никак не вязались с жизненным кредо мужчины. Легче представить конец света, нежели ситуацию, в которой этот, частенько увлекающийся и быстро потухающий мужчина, являлся бы носителем вируса, именуемого очарованностью, да к тому же с синдромом привязанности. И опять ничего, будь причиной безумия страсть к представительнице противоположного пола. Это могло означать, что судьба решила предоставить ему реванш, и он воспользовался им и осознал всю ошибочность собственных убеждений. Сердце освободилось от лишнего, а бесприютная душа отыскала свою пристань. Однако, такой поворот…
 Стоп! Рано форсировать события и делать ошибочные выводы. Если вы не успели заметить, ему нравятся женщины. Зачастую слишком нравятся. Просто увлечение как приходит, так ни с чем  и уходит. Но нынешний объект его поклонения – это нонсенс, полная аномалия, ситуация шиворот-навыворот.
Полно, не стану дразнить и томить вас, разогревая болезненное любопытство. Чувства, нахлынувшие будто стихийное бедствие, стесняли грудь и выплескивались наружу, подобно водам бурной реки. И они имели все основания быть сравнёнными с безумием, поскольку были направлены к…птице. Нет-нет, вы не ослышались, к самой настоящей птице, с клювом и пёрышками. Сомневаетесь в ясности моего ума? А зря, я не спятила. Вот он – возможно. Крохотная лесная жительница, косвенно являющаяся дальней родственницей злодейки, причинившей ему немало страданий, и чуть было не доведшей до безумия, одурманила мужчину своими колдовскими чарами, лишив лояльности и здравомыслия.
Прекрасная, с гордой, правда едва различимой осанкой и  ярким опереньем, она обвела бедолагу прочной паутиной своего обаяния. А слышали бы вы как она поёт!  Её ангельский голос приводит в восхищение небеса, исцеляет израненные, раскромсанные души. Предположительно, именно оно, чудо пение и стало причиной непредвиденного помутнения мужчины рассудком. Его чудотворное тепло просочилось в самую глубь и растопило айсберг, давненько поселившийся в атрофированном бесполезностью и бездействием сердце. Как результат этого – возникшая маниакальная зависимость. Вам может показаться, будто я сгущаю краски, ведь в противовес моим словам можно привести сотни примеров, когда люди, повстречав на пути котёнка или щеночка, проникаются к нему такой симпатией и теплом, что, не раздумывая, впускают в свой дом. Было бы неразумно считать их всех маньяками.  Любовь к представителям фауны не может считаться преступлением или болезненной аномалией. К тому же, кого может оставить равнодушным пение птиц? Мы генетически связаны со звуками, издаваемыми птицами. Они закреплены в структурах нашего мозга и являются раздражителями, связанными с радостью. Голоса птиц успокаивают, настраивают на романтический лад.  А связь между положительными эмоциями и физическим здоровьем неоспорима. Однако, знай вы его так же хорошо, как и я, вы бы понимали, что он априори не способен на подобные чувства.  Четвероногие и пернатые соседи для него всего-навсего мелкие сошки, недостойные внимания и траты времени. К прискорбью замечу, что нередко и люди попадают у него под подобное определение.
  Ежедневно, подобно ревностному послушнику, приходил он на свидание с очаровашкой. При первом же звуке животворящей мелодии за спиной у него вырастали крылья. Состояние нирваны, в котором мужчина находился на протяжении всего времени, пока доносилась птичья трель, безоговорочно следует считать патологией. Всё остальное время суток, на работе ли, дома, он думал лишь о ней и мечтал, как было бы здорово поселить фею-певунью у себя, и в одиночестве наслаждаться её дивным голоском. Ведь пока она в лесу, её пенье доступно всем. Любой может прогуливаясь услышать её соло. А посели он её у себя, он стал бы единственным обладателем чудо-голоса.  Вопрос в том, как этого добиться.
 
Вот так, в  немом поклонении и безрезультатных размышлениях прошло лето и первая половина осени. Неожиданно, в середине октября ударили сильные морозы. С неба посыпались первые  хлопья снега. Ночные заморозки сковали дорогу, ведущую в лес, сделав её скользкой и небезопасной. Но он, как и прежде, регулярно навещал подругу, и она, несмотря на холода, так же мило голосила и тешила его больное самолюбие. Он ни на йоту не сомневался, что все упоительные напевы, исполняемые птахой, посвящены ему.
Ветер перемен подул в ноябре. День, так многое изменивший, выдался на редкость холодным, однако меломан чётко в своё время, словно прикованный, стоял на своём излюбленном месте. Проторчав в ожидании битых два часа, он стал замечать, как терпение мало-помалу стало покидать его. Ещё немного, и вот уже и самообладание ушло в том же направлении. «Ничего себе. Я тут её жду,  а она? Голову даю на отсечение, она это специально, решила помучить меня. А как же, им ведь наши страдания доставляют удовольствие».
Кому им то? Он что, спятил? Ведь речь о птице, неужели он всерьёз предполагает, что в её крошечной головке ютятся столь изощрённые мысли?

Спятил мужик, или нет, но время шло, а птичка так и не появлялась. Незаметно раздражение стало перерастать в тревогу. От сухого колючего мороза пальцы рук и ног окоченели, но мужчина не замечал ничего. Предчувствие неминуемой беды больно колотило изнутри. Под лопатками появилось неприятное жжение, словно невидимый, поселившийся внутри человечек, ненароком пролил кипятку. Пульс участился, дыхание стало отрывистым. Не в силах и дальше томиться в неведении, мужчина решил выяснить, что всё-таки произошло. Ведь она не могла просто взять и не выйти к нему. Она всегда выглядела такой счастливой, когда пела для него. Потеряв чувство реальности, он даже не осознавал, что пение дано птице аналогично тому, как нам, людям, дар речи.
Растерев друг об друга ладони, тем самым возвращая им гибкость и работоспособность, этот, не дистрофического телосложения верзила, махнул стариной и с непостижимой легкостью взобрался на дерево. Ветки накренялись под тяжестью веса, но он, уподобившись обезьяне, продолжал перебираться с одной на другую. Добравшись до жилища певуньи и восстановив дыхание, мужчина заглянул вовнутрь. В углу, неподвижно лежал крошечный, покрытый перьями комочек. Сердце мужчины, и без того постоянно дающее о себе знать, бешено заколотилось. В горле пересохло, словно он три дня и три ночи бродил по пустыне. Просунув руку в дупло, он, осторожно, чтобы не смять, схватил бедняжку. Затем, столь же трепетно и аккуратно он вынул руку из дупла, а с нею и ценный груз. Несчастная птаха едва дышала. Веки были сомкнуты, а клювик слегка поддергивался. Сомнений никаких: крошка замёрзла.
«Милая моя, я с тобой. Можешь быть уверена, я никому не позволю тебя обидеть».
Поместив малютку в своих ладонях, он стал отогревать её своим дыханием. Поначалу, его усилия не приносили результата, но мужчина не отчаивался, теплом и массажем пытался он воздействовать на закоченелый комочек, и вскоре его труды и старания удостоились заслуженного вознаграждения. Птаха очнулась. Утопающий в улыбке и восхваляющий небеса счастливчик поспешил домой, двигаясь семимильными шагами.
Таким вот образом судьба или случай, называйте, как хотите, разрешила мучащую его проблему, причём, впервые всухую в его пользу.

 С того самого дня, как необычная подруга поселилась в его квартире, жизнь мужчины заметно изменилась. Многочасовые лежанки на диване заменили заботы о гостье. Первое время спасённая лесная певунья всячески противилась заботе, не позволяла подходить к себе, отказывалась принимать пищу. Когда мужчина впервые просунул в клетку руку и попытался её приласкать, птица со всей силой ударила по руке клювом, серьезно поранив её. Но терпеливый хозяин, подобно профессиональному гроссмейстеру обдуманно продолжал делать ходы, уверенный, что придёт час и строптивая дикарка по достоинству оценит его старания. Но ожидание затянулось. Своенравная невеличка упорно не желала сдаваться. Её откровенно не прельщала перспектива быть прирученной, поэтому она до изнеможения билась в клетке, одержимая идеей выбраться на волю. В битве со стальными прутьями, бедняжка растеряла половину своего оперенья и приобрела весьма и весьма жалкий вид. О пении, разумеется, не могло быть и речи.
 Мысли о том, чтобы капитулировать и вернуть птицу на волю неустанно кружились в голове ослабевшего в своей вере мужчины. Сколько ещё несчастная продержится без еды и воды? Что, если она не сломается и погибнет? Он понимал, конечно же, понимал, что неправ в своём желании превратить вольную жительницу в свою заложницу. И в то же самое время, он не мог совладать с собой, отступить от своей прихоти. В итоге, отгоняя мысли о собственных эгоизме и слабости, он начинал искать себе оправдания, и что самое удивительное, находил.
К счастью, страшные опасения оказались напрасными, спустя неделю птаха перестала бойкотировать и сдалась. Случилось это в тот день, когда смирившийся с поражением мужчина, признав своё бессилие, отворил дверцу клетки и вышел из дому. Он надеялся, что глоток свежего воздуха придаст ему сил, и тогда он сумеет, наконец, вернуть невольнице свободу. Каково же было его удивление, когда по возвращении он обнаружил свою квартирантку верхом на карнизе. Боясь вспугнуть малышку, и не имея представления относительно своих дальнейших действий, мужчина сел перед окном и закрыл лицо руками. Когда через некоторое время, он отвёл руки от глаз, то обомлел. Невольница сидела на подоконнике и внимательно наблюдала за ним.  На радостях он схватил её и поцеловал в клювик.
 Взяв первый барьер, мужчина расправил крылья. Он не сомневался, что раз ему удалось сломить столь грозное сопротивление, дальнейший путь завоевания дастся намного проще. Немного и усилий и…

Но он поспешил с предположениями. Стена вражды и неприязни была разрушена, однако новой, из доверия и самоотдачи построено ещё не было. И тогда привыкший услуживать исключительно собственной персоне, удовлетворять, причём безоговорочно собственные прихоти мужчина, перевоплотился в заботливого, пренебрегающего привычками опекуна. Одна, с трудом различимая без микроскопа кроха перелепила мужчину так, как на протяжении всей жизни не удавалось никому. Уму непостижимо, это какая сила спрятана в этом тёплом крошечном комочке. Это кажется невозможным, но мужчина даже бросил курить, а ведь эта привычка сопровождала его по жизни чуть ли не с момента рождения. «Первое, что обычно дают попробовать новорожденному, –  затягиваясь и с наслаждением растягивая паузу, любил повторять он – это грудь матери. Мне же, видимо по ошибке, предложили сигарету». Какой бы нелепой и пошлой не казалась шутка, она возникла не случайно. Даже по ночам, прервав ленту сновидений, мужчина поднимался с постели и травил свой и без того захламлённый организм. О его присутствии всегда можно было догадаться. Где  бы он не находился  его всегда сопровождал смок сигаретного дыма. Хоть топор вешай. К вечеру, в доме, даже зафиксированные на фотоснимках обитатели подводных глубин казались болезненно бледными и затравленными никотином. И вот этот пыхтящий и дымящий как паровоз курильщик случайно заметил, как кольца дыма высвобождаясь из его носоглотки прямиком устремляются в угол комнаты. Туда, где висит птичья клетка. Зная о вреде и токсичности табачного дыма, он незамедлительно потушил сигарету и подошёл к клетке. «Балбес! Старый дурак! Как тебе бедняжке должно быть, мерзко дышать воздухом, в котором никотина больше, нежели кислорода».
 Произнеся это, он подошёл к своему рабочему месту, опустошил в мусорное ведро полную окурков пепельницу и зарёкся больше никогда не прикасаться к этой отраве.
Да, что ни говори, но следует признать, лесная певунья оказала на мужчину благотворное влияние. Он даже стал заметно аккуратнее. Это не означает, что прежде он был неряхой, ни в коем случае. Просто мелочи гардероба и вообще внешний облик занимали в его сознании незначительную роль.  Теперь же всё обстояло с точностью наоборот. Его с легкостью можно было вписать в ряды стиляг. Кроме смены гардероба, он также занялся физкультурой: стал посещать тренажёрный зал и совершать утренние пробежки. За каких-то там три месяца, его стало не узнать. Не думаю, чтобы он предполагал, будто это имеет для певуньи значение, хотя.. Кто его знает.
Замечу, что реформация произошла не только во внешности. Прежде, загруженный этикетом, напичканный правилами галантный и обходительный до неприязни субъект, как по взмаху волшебной палочки превратился в обычного человека, со своими недостатками и слабостями. И это помогло выявить в нём целый список достоинств. Кроме того, и это немаловажно, он перестал разбрасываться комплиментами. Понимаю, вы можете возразить, мол, что плохого в том, что мужчина внимателен и улавливает малейшие изменения во внешности коллег и просто знакомых. Однозначно – ничего. Но, согласитесь, когда это переходит в привычку и похвалы раздаются всем без разбора – это перестаёт быть приятным.
Однозначно, нынешний, он всем нравился больше. Да и ему льстило отражение в зеркале, нравился задорный блеск, отражающийся в глазах.

   Весенний расцвет принёс с собой новые ощущения. Они окружили его со всех сторон, а он и не сопротивлялся. Непохожие друг на друга, все они могли  быть объединены под общим заголовком: «Счастье». Никогда прежде он не испытывал такой радости от того, что возвращался домой. Возможно, причина в том, что прежде никто не ждал его возвращения. Но чья в том вина? Когда собственное спокойствие – единственная ценность – глупо роптать на судьбу. Ему ещё повезло, что она появилась именно сейчас, когда не совсем поздно. Правда, было бы неплохо, будь его избранницей не птица, а некто, более подходящий. Но, как говорится, каждому своё, и на том спасибо. Она сумела разбудить его от многолетней спячки, ей удалось его укротить, хотя, он, разумеется, думал абсолютно иначе. Он наивно предполагал, что это именно она подверглась дрессуре, это именно она нуждается в его компании.  А он просто благородно позволяет ей быть с собой рядом. Впрочем, какая разница кто как считает? Главное – результат, а он ошеломляющий. Изголодавшийся по теплу мужчина насыщался чувствами, отдавая взамен всего себя. Он буквально растворился в этом крошечном существе, нежданно-негаданно вторгшемся в его отглаженную жизнь. Любая женщина позавидовала бы этой пташке, наблюдая, как он её оберегает, ограждает от неприятностей, как нянчится с ней. Она объединяла в себе и возлюбленную и ребёнка. В её рационе всегда было только высококачественное питание, снабжённое всеми необходимыми витаминами. А видели бы вы, с каким трепетом он чистил ей пёрышки. На правах полноправной хозяйки летала она по квартире, и только на ночь мужчина запирал её в клетке, ради спокойствия. Невероятно, но он даже затеял ремонт, и это учитывая, что за долгие годы из-за стен этой квартиры ни разу не донёсся даже стук молотка. Соседи были в шоке, и не только они. Уже через неделю квартира превратилась в райский уголок: обои, изображающие деревья, гладко покрыли стены, невысокий потолок приобрёл небесный оттенок, а под ногами растелился хвойный лес.  И всё это ради того, чтобы она, родимая, чувствовала себя  «в своей тарелке». Приросшая за годы  к полу мебель и та была переставлена с таким расчетом, чтобы красавице было легче летать и делать передышки.
 Интересно, а как на перемены реагировала сама виновница происходящего?
Диагностика чувств, растворившихся в крошечном существе, вещь сложная и довольно относительная. Но тот факт, что благодаря своему вниманию и заботе мужчина приобрёл в лице пташки верного и преданного друга – не оспорим. Причём, надо заметить, катастрофически ревнивого. Как только птице казалось, будто ею пренебрегают, она начинала метаться по комнате, дабы таким образом привлечь к себе внимание. Если же её почитатель был занят настолько, что не реагировал на приступ, птица садилась на подоконник и начинала усердно стучать по стеклу, напоминая своим поведением дятла. Казалось, птица, таким образом, грозилась покинуть его и  вернуться к вольной жизни. Разумеется, такое никак не могло остаться незамеченным. Отбросив все дела и возгордившись своей востребовательностью, мужчина устремлял всё своё внимание на разъярённую крошку. С одной стороны ему было смешно наблюдать, как эта малютка впадает в агрессию, с другой – страшно, ибо он отлично сознавал свою перед ней власть и силу. И  это ужасало его. Подумать больно, как легко её обидеть. Достаточно посадить малютку на ладонь и сжать пальцы, и тогда ее миллиграммовое сердечко перестанет биться. «Милая, сказочная моя! Не бойся, я никогда тебя не обижу. Только не я». И он, переполненный чувствами и эмоциями, принимался ласкать и целовать её.

    Поначалу, коллеги по работе, родственники и знакомые, как впрочем и все, посвящённые в суть дела, с опаской относились к единичному в своём роде случаю. Но можно ли упрекать их за это? Не каждому дано понять блажь, напавшую на знававшего немало жизненных прелестей мужчину. Некоторые из них молча выслушивали бредни, которыми он делился, но были и такие, кто не скрывал своего негативного отношения. Кто-то, пуская вслед шутки, крутил пальцем у виска. Думаете, жестоко? А разве он отличался милосердием? Задумывался ли он когда-нибудь над тем, скольким людям  причинил на протяжении жизни боль? Вряд ли. Хотя, в данной ситуации, будь он даже самым чутким и доброжелательным на свете человеком, он бы вероятнее всего так или иначе наткнулся на непонимание и осуждение. Но, что ему до всего этого? В его глазах не он, а все те, кто насмехается над ним, выглядят смешными и жалкими. Это не он, а они заслуживают сожаления. Крутятся весь день, бегают,  как наскипидаренные, и ради чего? Ради семьи? Детей, которые заграбастают себе всё, что только возможно, высосут все соки и, прощай? Многие из них даже не вспомнят благодаря кому явились на свет. Это ли достойная цель? Другое дело – она, никогда не предаст, не бросит, с ней ему не угрожает проснуться  и наткнуться на собранные чемоданы. Она не станет капать ему на нервы и упрекать за то, что он, видите ли, недостаточно внимателен к её маме. И из таких «не угрожает» можно составить целый список.
 Но время шло и  слухи, относительно загадочных отношений между птицей и  хозяином, разойдясь по умам, постепенно угомонялись.
               
Утро того летнего дня ничем существенным не отличалось, за исключением, пожалуй, того, что ему как никогда не хотелось покидать постель. Жара стояла убийственная, от чего организм чувствовал себя вяло и дискомфортно. Но не только в жаре была причина его паршивого настроения. Он по природе теплоустойчив. Дело было совсем в другом. Наступившее утро, было утром воскресного дня. Дня, когда он освобождает себя от любых нагрузок и всецело отдаётся отдыху. А тут, накануне вечером ему позвонили с места работы и попросили в девять утра быть в центре. Не удивительно, что в сложившейся ситуации его одолевали грустные мысли.
«Надоело, никакой личной жизни. На мне что, свет клином сошёлся?»
Нет, он конечно и раньше изредка соглашался на сверхурочную работу, просто эти выходные должны были быть у него особенными. Он ещё в начале недели запланировал, что проведёт их дома, вдвоём со своей красавицей. Ведь у него был день рождения, а тут, такое. Кроме того, сегодня у него было какое-то странное предчувствие. Предчувствие, что что-то должно произойти, и он не знал, хорошее это что-то или плохое.
 Поспешив в ванную, чтобы успеть принять душ прежде, чем отключат воду, и хоть как-то прийти в норму, он пожелал по пути малышке доброго утра. Она уже давненько бодрствовала и с нетерпением ожидала, когда хозяин отворит клетку и она, наконец, получит возможность расправить крылья и по достоинству насладиться жизнью. Но мужчина не сделал этого, он забыл. Выйдя из ванной, он поспешил на кухню и заварил себе кофе. Оставив его остывать, распространяя по квартире чудодейственный аромат, мужчина вернулся в комнату, натянул на себя брюки, накинул сорочку и опрыскался одеколоном. Этого времени хватило, чтобы кофе остыл настолько, чтобы стать похожим на пойло. «Гадость!», – исказив лицо до неузнаваемости, пробурчал мужчина и вышел из дому. Через сорок минут, совершив две пересадки на общественном транспорте, он был на месте. У входа в здание, в котором проводились ценные исследования в области познания мировой океанологии, его уже дожидалась целая делегация.   Волнение мужчины усиливалось с каждой секундой, губы слипались от сухости, в горле першило, и появился неприятный привкус. Сейчас бы мятных конфет или жевательной резинки. Они вернули бы ему свежесть и успокоили нервы. «Жаль, что я не курю. Сигарета  была бы сейчас кстати».

На радость, все тревоги и опасения оказались напрасными. Причина, по которой его лишили выходного – просто  восхитительна. Только вчера, поздно вечером стало известно, что в соседнем городе решено провести форум, на который, предположительно, соберутся лучшие исследователи страны, именно в области океанологии. В результате голосования, честь представлять их центр выпала именно ему. 
Зная о тщеславии «рыбного» учёного, не сложно догадаться, какие страсти обуревали мужчину в секунду, когда ему почётно сообщили столь радостную весть. «Наконец и я дождался минуты славы. Теперь, о том, что я лучший, станет известно всем». Кланяясь и рассыпаясь в благодарностях, мужчина всласть наслаждался предвкушением чего-то нового, доселе  неведомого. Встреча с такими же, как и он, покорителями глубин, обмен знаниями и опытом – что может быть желаннее для такого ревностного почитателя своей профессии? Но не в этом причина. Это был шанс. Шанс выдвинуться, показать свою значимость и индивидуальность, вписать своё имя в список лучших.
Предполагалось, что форум и всё, связанное с ним, растянется дней на десять, а то и  на целых две недели. И в этом смысле, лучшей кандидатуры, чем он так же было не найти: ни семьи, ни забот, а это, поверьте, немаловажно, тем более что ехать нужно было немедленно, времени на сборы не оставалось. «Что ж, сейчас, так сейчас. На месте куплю себе сменное белье, а в остальном, я непривередлив». Спустя десять минут незаменимый покоритель морского царства уже гордо восседал на заднем сидении автомобиля (это давало ему возможность расслабиться) и, сомкнув веки, грезил о предстоящих в его жизни колоссальных переменах. Он так эмоционально делился  с собой мыслями, что не замечал, как жестикулирует руками. Вот он миг, ради которого стоит жить! Всё прежнее в сравнении с этим, казалось пустяковым и не заслуживало внимания.
 Что касается пташки, она так и не дождалась хозяина. Томимая неволей бедняжка погибла от жажды и голода.

                Эпилог

Возможно важную роль в гибели крошки сыграло ощущение собственной ненужности. Такое способно сгубить и куда более выносливого обитателя голубой планеты. Человека, например. Сознание, что тебя перевели в резерв, а то и вовсе в мусорную корзину, некоторых доводило до безумия. Случались летальные исходы, и нередко. А бывало, что незаслуженно обиженные и  брошенные, теряли веру в целесообразность своего существования и продолжали свой путь по земле, уже полностью опустошёнными и неспособными на должное восприятие  окружающего. Не будем одаривать птицу чувствами, свойственными человеку, но ведь можно же предположить, как оставшись в одиночестве и рассматривая мир сквозь клетку, она вдруг иначе оценила своё положение, и к несчастью поняла, что проиграла всё, включая и саму  жизнь? Могла же она, особенным, данным ей свыше чувством ощутить, что в ней просто-напросто перестали нуждаться, что её с легкостью заменили чем-то более важным, новым, неиспробованной игрушкой?
  «Мы в ответе за тех, кого приручили». Эти слова вложил Антуаном Сент-Экзюпери в уста персонажа Лиса, и адресованы они были другому персонажу – Маленькому принцу. Не берусь судить кто прав, те, кто согласен с этим, или же те, кто всячески возражает, но одно я знаю точно: выметать подобно ненужному сору из своей жизни тех, кто предан вам, кому вы дороги, кто готов ради вас на жертвы – бесчеловечно. Тот, кто совершает подобную гнусность рано или поздно опомнится и тогда…
 Впрочем, спросите об этом того, кто по правую, или по левую руку от вас. А лучше – спросите себя.