В чем оно, счастье женское?

Утро выходного дня складывалось не очень-то радостно….
- Значит и день будет таким же нудным и больным, - подумала горько Ирина. После вчерашнего похода в ресторан  мутило. Ей было стыдно за свое поведение в коллективе,  где она поругалась с лучшей подругой и зачем-то приставала к мужу главного бухгалтера, который зашел за женой после празднования дня рождения начальника! Что нашло на нее?  Что за бес трепал ее душу?   Такого давно не случалось с ней. Это был какой-то отрыв! Она быстро напилась, потом  танцевала непристойно, надрывно смеялась и тихо плакала, извинялась перед всеми  и тут же вешалась на всех мужчин подряд, которые корректно отрывали ее от себя, усаживая  за стол.

Ирина даже не могла вспомнить, как оказалась дома!
Зонт подруги! Он лежал у самой двери. Значит, подруга привезла ее домой и уложила спать, видимо, бросив ее, как бревно,  на постель, даже не сняв с нее туфли!
И сейчас  Ирина ощущала  всю мерзость своего поведения! Ей было больно и стыдно! 
Захотелось исчезнуть!
Исчезнуть.Хотя бы на несколько дней!
Она достала из бара бутылку виски.
Этого добра было полно, потому что положение, которое занимала она, позволяло ей принимать подарки в виде конфет и спиртных напитков, шоколадок и букетов. Ирина умело общалась с клиентами, быстро налаживала контакты, что приносило фирме ощутимый доход, а  в итоге получалось, что не она благодарила клиентов, а клиенты благодарили ее за сотрудничество с ними.

Налила немного виски  в бокал, добавила минеральной воды, бросила кусочек лимона и медленно выпила.
Легла на кровать, приняв  позу эмбриона. Ира  до сих пор не сняла с себя вечернего платья, которое купил ей последний любовник за « большие деньги», как  любила говорить она своим подругам.
Теплая волна медленно разливалась по телу. Стало клонить в сон. 

Ирина, почти засыпая,  неожиданно стала вспоминать свои прошедшие годы, жизнь в маленьком провинциальном  городке, свою первую любовь, которая пришла к ней в семнадцать лет. Мальчик был из семьи известных в городе  лиц, избалованный вниманием девочек, надменный и капризный. Его преданный друг всегда был рядом с ней и готов был в любую минуту успокоить Ирину, когда ее любимый Валера увлекался другими девочками. Витя  готов был на все, чтобы Ира  была только с ним, Витей.
Назло Валере, в двадцать лет,  Ирина вышла замуж за Виктора.  И вертела им, как хотела.
Витя  всю работу по дому выполнял сам, пока Ирочка оканчивала институт, готовил кашу по утрам и старался накормить ее, потому что главной едой должен быть только завтрак - так говорила его мама, свекровь Ирины.
А Ирина капризно отвергала все его добрые поступки и говорила всем, что первый брак у нее сложился так, словно  она  «встала, не с той ноги».
- Вот, встала не с той ноги, как будто, так и живу, без любви, без удовольствия. Ни удовлетворения, ни желания…
А Виктор, как мог, боролся за их счастье, желал детей и уговаривал родить девочку,   чтобы она была похожа только на маму Иришку! 

Через пять лет они уже жили в Москве. У нее была отличная работа,  и,  наконец – то, ей предложили должность руководителя отдела в коммерческой фирме, которая быстро развивалась. И зачем ей этот Виктор,  по-прежнему работающий водителем у директора банка!  Муж готовил обеды и мыл квартиру, которую  Ирина приобрела на свои деньги. И Виктор от этого чувствовал еще большую неловкость, ощущая свое неравноправие в их семье.
Вскоре Ирина  подала на развод.
Ей так хотелось свободы, а не семьи и детей.
Так Виктор  безропотно, но страдая, исчез из ее жизни навсегда,  которую она решила строить сама. 

Проснувшись, Ира  позвонила начальнику, сказав, что позвонила ее мама и просила срочно приехать.
Начальник не возражал. Про вчерашнее ее поведение не вспомнил. Разрешил неделю не выходить на работу. 

Ирина привела себя в порядок и поехала на вокзал.
Билетов на ближайший  поезд не было.
- Что вы, девушка, воскресенье, все из Москвы рвутся по домам. А вы тут требуете еще какой-то комфорт. Вот, одно место есть в общий вагон, Берете?
-Хорошо! Согласна…
Ирина купила билет.

Решила в вагон сесть перед самым отходом поезда.
Зашла в кафе. Выпила две чашки натурального кофе, купила племянникам конфет в коробках. И медленно пошла вдоль длинного состава к своему последнему вагону. 

- Последний вагон…- тоскливо думала Ирина,- все становится  последним:  надежда, любовь, молодость, последние всплески придуманной красоты.  Муж, появившийся когда-нибудь, тоже будет последним?
Вспомнила  свой любимый рассказ  Чехова «Невеста», который был последним в его творчестве, в  нем  героиня Надя была такой же провинциалкой, как она, бросила  жениха, уютный дом, чтобы жить новой жизнью, быть полезной  для общества, когда «все полетит вверх дном, все изменится точно по волшебству».  Но тогда был 1903 год…
И ей стало смешно! Вот до чего додумалась… 

Вагон был забит до отказа. Шумные пассажиры с баулами, с кричащими детьми  заполняли вагон. В соседнем купе, тесно усевшись друг к другу, о чем-то своем спорили цыгане.
Ей стало неловко. Хотелось тут же уйти. Стало неуютно и страшно. Но никто не обращал на нее внимания! У всех кипела своя жизнь. Запахло колбасой, солеными огурцами, пивом и еще какие-то запахи, непривычные ее обонянию, наполняли вагон. 

Ирина, чувствуя среди этих людей себя совсем чужой,  отвернулась к окну.
По перрону неслась женщина. Ее руки оттягивали две огромные сумки, она  тащила их почти по  земле. Остановилась, достала платок. Вытерла им смеющееся лицо с глубокими ямочками на щеках и что-то закричала, махая руками кому – то впереди! К ней подбежал проводник их вагона, схватил сумку и понесся вперед, в конец вагона.

Громко смеясь, проталкивая свои сумки впереди себя, женщина остановилась возле Ирины. Привычно опустила верхнюю полку и попросила цыгана  из соседнего купе  закинуть сумки наверх, достав из одной  увесистый пакет.
-Тебе долго ехать?
- Часа три.
- Ну и ладненько! Посидим, поедим, я не ела с утра! Ты же спать не будешь?
- Нет.
- Вот и хорошо! Я – Марина Ивановна.
-Ирина.
Ирина была в шоке.
Она  никогда не общалась с  женщинами, которые  выглядели именно так!
Технички в их фирме ходили в специальной  форме. Были тихими и приветливыми. На них никто не обращал внимания. Они никогда не общались с начальством напрямую, проходя мимо – вежливо здоровались.
А здесь – Марина Ивановна!
Широкая куртка китайского пошива, спортивные штаны,  поверх китайских кроссовок, футболка, растянутая до колен, сумки в клетку, набитые до треска,  внушительная золотая цепочка с крестиком на груди и серьги с дорогими камнями. Ничего не вязалось друг с другом. Каждая вещь на ней жила своей отдельной жизнью, но жила уютно и достойно!

Красивое лицо, добрые глаза,  ямочки на щеках и удивительная  улыбка.
Марина ловко достала из пакета продукты, разложила их на чистом полотенце.
-Лаваш, курочка свеженькая, зелень, огурчики, все у Армена  беру, он плохого не даст, ни разу не обманул! А вот и коньячок, по глоточку полезно с усталости – то!  Потом чайку попьем, а там глядишь и дома. Ира, ты не стесняйся! Как ты вообще  оказалась-то в этом вагоне? Такие дамочки  тут не ездят… 

Вагон мерно покачивался  из стороны в сторону. Поезд зигзагообразно выезжал за пределы Москвы между зданий депо,  гаражей и наконец-то помчался параллельно автомобильной дороге, по которой мчались ловкие машины из Москвы, пытаясь соревноваться с поездом, обгоняя его.

Марина принесла от проводников два граненых стакана в подстаканниках. Налила на донышко коньяк, произнесла тост:
За наше женское счастье…
- А где ж его найти? Какое оно?
- О! Да ты, девонька, совсем загрустила, давай-ка, выкладывай, что там у тебя!
И Ирина, понимая, что больше никогда не увидит эту женщину, начала ей все рассказывать и жаловаться, какая она несчастная!  И как замуж пошла «не с той ноги», и как сейчас у нее не клеится все  в ее личной жизни, годы мчатся, а она одна и никто не предлагает ей, красавице, руки и сердца.
Марина Ивановна  слушала  молча, не перебивая,  изредка подливая коньячок, заворачивая в лаваш курочку с овощами, вкладывая этот бутерброд в руку  Ирине, чтобы та вовремя закусывала.

-Да и у меня-то не все сразу складывалось. Первый муж оказался алкоголиком, через полгода уже бить начал. Я в школе учительницей работала. После каждого собрания или педсовета сцены ревности закатывал - почему задерживаюсь! Его мать меня все уговаривала не уходить от него. Потом в гаражах напились чего – то трое дружков, да и попали в реанимацию.  Оттуда уже и не вышли…
Через год зарплату  в школе платить перестали, вот и помчалась в Москву, устроилась на рынок продавцом. Жила там же, на рынке, в контейнере, условия – жуть! С высшим образованием, а оптовиком работала, сначала вьетнамскими тряпками торговали, потом китайский товар пошел. Так и жила. Зарабатывать начала, хозяин- армянин, не обижал. Премии, иногда, давал, маме все везла. А она  копила, не тратила, жалела меня.
На домик подкопила, подарила к тридцатипятилетию, я и не думала об этом совсем….
Зачем? Семьи нет.
Марина разлила  коньяк, выдохнула, выпила глоток, закусила огурчиком.
-А тут к нам прибился парнишка, грузчиком.  Моложе меня на пару лет.
Через годик мальчик родился. Решили - он в няньках, а я по выходным на рынке. Через полтора года и девчушка  появилась. Куда мне с рынка-то. Кормит рынок. Зарплата нормальная. Где-то и на себя подработаем. Кручусь, как получится. Всему научилась!
Дом побольше купили. Он дома, как рыба в воде, обустраивает все, а я деньги зарабатываю! В пятницу – в Москву, на рынок, выходные поработаю, а в воскресенье вечером – домой! Ребятишки растут, скоро старшенькому в школу.
Нашла я счастье свое. Негаданно -  нежданно…
Марина смотрела в окно невидящим взглядом, словно просматривала все те события из своей жизни, которые происходили с ней там, за окном мчащегося поезда…. 

- Вот и приехали!
Марина Ивановна привычно сбросила с верхней полки баулы.
-Не грусти, Ириха. Все у тебя получится, какие твои годы! Не гордись сильно, мужики не любят этого! Будь проще! И они потянутся к тебе!

Ирина толкала вслед за Мариной тяжелый баул. Поезд остановился. Проводник открыл двери и ловко пнул баул Марины из вагона, затем подхватил второй и так же отправил его на перрон!
Марина крепко обняла Ирину, поцеловала и вышла из вагона.
-А вон и мои короеды бегут!
Перепрыгивая через рельсы  первого пути, к вагону неслись ребятишки, махая руками и крича:
-Мамочка приехала!
За ними следом, в распахнутой настежь  куртке, словно на крыльях,  мчался мужчина.

Ирина обомлела. Это был Виктор, которого она не видела долгие годы и ничего не знала о нем,  не вспоминала даже его!
А Виктор, обняв Марину вместе с детьми, расцеловал ее щечки с ямочками, схватил тяжелые баулы и на полусогнутых ногах потащил их к машине, которая стояла недалеко….

Поезд тронулся.
Ирина вернулась на свое место.
Она смотрела в окно, а  слезы рекой лились из ее широко открытых глаз… 

Вдруг кто-то тронул ее за руку.
Старая цыганка  сидела напротив там, где несколько минут назад была Марина Ивановна.
-Погадаю?
-О чем?
-О твоем женском счастье…
- А есть ли оно?
- Посмотри на того толстого и вальяжного старого Барона, который спит и  храпит , как мотор, это и есть мое женское счастье, потому что он мне дал эту кучу голосящих и самых драгоценных людей – моих детей. Ты видела свою попутчицу, как она умеет светиться от счастья. Ты завидовала ей, поэтому и плакала.
- Неужели только в этом счастье? Женское счастье…
- Для тебя не только в этом, - цыганка смотрела на Ирину  черным, пронизывающим взглядом,- но ты не умеешь любить.
-Как?
-Ты даже себя не любишь.  Тратишь душу свою по пустякам, а любить не научилась. Тебя никто не учил любить. Ты требовала. Брала. Но не возвращала. В этом твоя беда.  В  этом твое несчастье! Однажды, пережив боль, ты мстишь за нее остальным. Это плохо. Очень плохо…. Давай погадаю!
-Нет! Я все поняла.

Ирина достала из сумки тысячу рублей и протянула  цыганке.
- Вот!  Даже здесь ты хочешь откупиться, - произнесла тихо цыганка, возвращая Ирине деньги,  - ничего нельзя купить в этой жизни!  Ни здоровья, ни любви. Чтобы быть счастливой, счастье надо заработать!
Запомни, дочка, заработать и добиться своего счастья – это великий талант.
А все остальное – купишь, если деньги будут. А деньги ты делать умеешь… 

Цыганка медленно поднялась, посмотрела  внимательно на Ирину, вернулась в свое купе. Дети подскочили, уступая ей место, затем быстро уселись возле , крепко обхватив мать  руками.  Заговорили о чем-то   на своем языке, заглядывая в глаза матери.  А цыганка гладила их головы, устало прикрыв глаза. 

Поезд медленно подъезжал к станции, откуда много лет назад уехала Ирочка покорять Москву. 
Ирина вышла на перрон.
Она с болью в сердце поняла, что судьба  специально подарила ей вчерашний день, вчерашний безумный вечер,  чтобы многое понять сегодня.  Приехав в свой  родной город, переоценить свою жизнь, а затем вернуться совсем другой назад, в Москву.
И искать свое женское счастье, научившись любить…
Как можно этому научиться самой?
Как?... 

Москва. 2004 год