Шурави и поэза

На горнем Парнасе, где звезды горят,
Встретились в розочках кружевная поэза,
И шурави, распятый роком солдат,
Смесь крови, резекции и железа.

О чистой любви поэты пастозно
Писали и пишут волшебные сказки,
Головкой в кудряшках тряхнув грациозно,
Поэза состроила томные глазки.

Чего так суров наш милый солдат,
Бессмертный защитник великой страны?
Зачем его очи так гневно горят,
Ведь мы для любви, солдат, рождены!

Смотрите, как кружат над розой стрекозы,
Как мило бегут по небу барашки!
К чему эти ваши злые неврозы,
Порох в крови и тромбозные бляшки?

Зачем это пламя в солдатской груди?
Вам никого и вправду не жаль?
Ведь вас ожидает почет впереди
И, может быть даже, за смелость - медаль!

Ну что вы такой весь нервный, сердитый,
Смотрите, какая вокруг любви панорама!
А вы - помятый, седой, пахучий, небритый,
Что скажут друзья, соцобес и мама?

Солдат, привыкший к окопной встряске,
К ночным атакам, ракетам из прорвы небесной,
Встрепенулся в инвалидной коляске,
Рывком подкатив к поэзе прелестной.

Ты кто, белокровая, бесполая, в бантах фифа?
Встречаешь, сучка, людей по одежке?
Из какого ты выползла затрапезного мифа,
И куда ползешь по гламурной дорожке?

Не ты ли исходишь любовной слюной,
Вместо мозгов демонстрируя зад и ляжки?
Ты же уверена, под городской луной
Тебе не грозят в зеленке растяжки!

Тебе бы, дуре парнасской, лохматой,
Блеющей рифмочкой записной актриске,
Дерьмо разгребать в душах лопатой,
А ты писаешь, как у Вознесенского, по биссектриске!

Сафо, мастерица сравнений воздушного танца!
Ямбы, хореи, метафоры, всплески символики!
Увидела, дура, в бинтах новобранца
И сразу - в болото салонной риторики?

Замолчи! Будешь чушь пороть-
Пристрелю, наплевав на вышку,
Твоя холеная, гламурная плоть
У меня вызывает асексуальную вспышку.

Хочешь сюсюканьем нарывы лечить?
Я к салонным соплям, учти, не приучен!
Солдата нечему, нимфетка, учить,
Он пулей в окопах всему научен! 

У меня тяжелая, с оттягом рука,
Приучена к лимонке, ножу, саперной лопатке,
Будешь валять со мной дурака,
Схлопочешь по смазливой сопатке.

Твои в фижмочках рифмочки, оксюмороны,
Для  слабоумных хлыщей, мать вашу...
Ты когда-нибудь жрала солдатские макароны,
Кирзовую, с селедкой вчерашнюю кашу?

Знаешь, как за секунду до внезапной смерти,
С последней надеждой неистребимой
В дыму осколочной круговерти
Всплывает лицо неверной любимой?

Знаешь, как страшно умирая, узнать,
Что бог не в правде, а в силе,
Как в глуши будет плакать старая мать
На одинокой солдатской могиле?

Ржешь в сорок восемь зубов на тусовке?
Над чем смеешься, парнасская дура?
Рада халяве, низкопробной дешевке,
Гламуром дубленая, заячья шкура? 

А рядом афганец в тисках потерь,
С незалеченной язвой, костей переломами,
Раненный кокаином фрейдистский зверь,
С неполученными звездами и дипломами.

В кольцах, в шелках, куришь, надушена,
Знаю твое плевое отношение к русской идее...
На российском Парнасе после Пушкина
Витийствуют басмачи да еще иудеи.

Бесполые, томные, в пирсинге нимфоманы,
Откосившие от армейского долга за мзду,
За толику белой афганской нирваны
Пославшие Родину чохом в .....

Скажешь, шлюха, никто не вправе
Сравнивать жидкую, в соплях молодежь
С капитаном-качком на таджикской заставе
Встречающем грудью талибанский нож?

Ну а с кем тогда сравнивать эту слизь,
Чем лучше капитана наглый засранец?
Заткнись, белоручка, утрись и молись,
Если не понимаешь, что я - афганец!

Бегут, герои, от армии как вши от огня,
Ни в призыв, ни в набор по контракту,
Этой швали не снятся ни Дагестан, ни Чечня,
Идущие кровью по кишечному тракту.

А у солдата меж ребер боль и сырца,
Мироздание - нонсенс под серым небом...
И хочется свежего, в пупырышках огурца,
И банку "Столичной" с черным хлебом...

Теперь я никто, теперь я просто дебил,
Мы судьбу с друзьями в боях прохезали,
Может быть я б тебя и полюбил,
Да врачи слишком много кромсали и резали...

И не надо снимать, побелев, в цветочках сорочку,
Обойдусь без твоей любви как-нибудь,
В сопливой лирике ставим точку,
Закрой  молочную, в родинках грудь!

Можешь дальше, сюсюкая, пялиться
На стрекоз в розоватом парнасском дыму,
Я тебя, сладких рифм страдалица,
За это не ..... и не обниму.

Без ног и без рук  я не вышел из строя,
Еще не утихли в горле спазмы атаки,
Лахудра, ты напиши как на поле боя
Солдатские трупы обгрызают собаки,

Как отрезают за веру языки и головы,
Как очередь вспарывает другу живот...
Афганские шурави давно не молоды,
Но память о них, молодея, живет! 

Впрочем, что тебе, прилизанной козочке,
Солдатская в гимнастерке потная лира,
Ты ведь рифмуешь ангелочков и розочки
В райском уюте с подогревом сортира.

Замолчишь - прощу, будешь чушь пороть-
Пристрелю, наплевав на  вышку,
Я знаю, чем от духа отличается плоть
И как запаять свинцовую крышку...

Ты пялишься на жизнь, как голая фея с неба,
А я - сквозь прицел автомата, с торца...
Мне хватит рубля на шматок огурца,
А пойло пройдет и так, без хлеба...

Спихни с пандуса мою в бинтах колымагу,
И ковыляй, тебя ждут, сомлев, почитатели!
Можешь дальше марать Интернет и бумагу,
А вообще, проваливай к ...... матери!

 
      22-26. 2010 г. Москва