Кулон

Глаза до ужаса знакомы,
И на груди все тот кулон,
И в дрожь меня бросает снова,
Озноб и стон, озноб и стон,

Та боль, что вновь и вновь приходит,
Лишь при тебе — меня убьет,
И сил уж нет, все на исходе,
Не виден смысла самолет.

Ожог, удар, разрез, увечье -
Так на душе моей сейчас,
Одно сказать — я покалечен,
Тобой уже не первый раз,

Надежды, мир и состраданье -
Все провалилось в ада тьму,
Лишь стихотворные старанья,
Спасли меня в ту злую мглу,

Писал, писал, писал и буду,
Всю боль сюда я приложу,
Всю ярость, ненависть, приблуду,
Все в строки тут я заложу,

Тогда, быть может, станет легче,
Хотя, сил все же точно нет,
И руки уж не те и плечи,
Над головой банданы нет,

Пылятся прошлого моменты,
Всплывают образы в душе,
Их победить — что комплименты,
Отвесить в церкви сатане.

Я не могу, иль не желаю...
Нет, все же просто не хочу,
Хочу тиши, покоя, рая,
Но знаю, что не получу...

В груди все тот же шрам огромный,
Он ноет каждый светлый день,
И с болью, что жарой из домны,
Борюсь я что есть сил — зачем?

Вернуть бы прошлое обратно,
Исчезнуть бы в близи веков,
И удалить тебя нещадно,
И навсегда, без дураков!

Что было бы тогда со мной,
Гадаю я почти весь день,
И знаю точно — боль душою,
Я не отвергнул бы в тот день.

Но это сказки, а на деле -
Передо мной лишь твой портрет,
И мысли, раз по сто в неделю,
И слезы, что души уж нет.

Озноб и стон, души страданье,
Кулон знакомый на груди,
Глаза смеются в препинанье,
Твой джентльмен, что впереди.

Ты не поймешь, ты из другого мира,
Наивность мыслей палача,
Разрыв души, о страшная сатира,
И чувств, что вдруг лишился я.

А я запомню, на всю жизнь запомню,
Как душу нужно защищать,
Как стон сдержать и как не вспомнить,
О чем не хочешь вспоминать.

Мне не вернуть тех дней -
Да черт с ним, я отпустил тебя давно,
В другой стране на побережье моря,
Теперь, теперь мне все равно.

Лишь в далеке мелькают тени,
Тех чувств, что я похоронил,
Судьбы моей хитросплетения,
Кулон, что я тебе дарил.