Очевидное в невероятном

«Введение в теорию психоделики» Чёрный Георг Предел Невозможного
http://www.stihi.ru/2011/01/13/7619

1. Сразу скажу, что эта статья Георга – добротный сборник, включающий в себя практически все методы стихосложения. Такого сборника я не видел ранее, в основном встречаются какие-то слишком теоретизированные тексты, опирающиеся на то, что «всем давно известно» либо популярные, которые озвучивают азы.
Георг четко обозначил (если «пропустить» привязку к «психоделике, как методу») в главах 4, 5 (особенно интересно), 7, 8 общие технические приемы, используемые в поэзии, а то и остановился на них очень подробно (напр., «экспрессия», «трансфикция» и т.д.).
Но неоспоримые достоинства этой статьи – не предмет моего внимания, хотя я настоятельно советую всем внимательно (хотя и критически) прочесть эту статью: в ней очень много полезного, и не надо бояться объема текста и «страшных» терминов.

Ниже приведены некоторые замечания к статье. Обсуждать предмет я не собираюсь.

2. «Психоделические тексты» «генетически связаны с текстами суггестивными» (п. 3.1).
Очевидно, что у этих текстов были общие предки, но вот произошла мутация и...
Не будем выяснять, какими свойствами обладал этот «предок». Достаточно взглянуть на «потомков», чтоб определить их родство:
а)  «микрофрагменты (суггестивного – М.) текста... разбросаны по текстовому полю... хаотично, их плотность сравнительно низка...»;
б) «в психоделическом тексте микрофрагменты... расположены таким образом, что они усиливают друг друга». Т.е. Эти «микрофрагменты» выстроены в некоем порядке.
Для чего?
Для появления «пси-эффекта». Только в первом случае он «размазан», и «изменение состояния сознания» пациента... пардон, читателя происходит более-менее гладко. А вот в случае «психоделического текста» этот эффект быстрый (иногда, почти мгновенный).

В п. 2.0 Георг прямо пишет:
«Суггестивные тексты способны усиливать силу (?) восприятия их читателем; психоделические тексты не просто усиливают её, но делают это экспоненциально; другими словами, при чтении психоделических текстов восприятие растёт очень быстро, и именно это приводит к появлению пси-эффекта.»

Осталось понять, что такое «суггестивность».

Георг дал такое определение (п. 4.1):
«Итак, суггестией в тексте можно считать такие фрагменты (а равно и весь текст целиком), которые подталкивают читателя к чему-то, дают ему неявную подсказку, указание на что-то, - иными словами, провоцируют его собственный отклик и собственное же "достраивание" тех (смысловых) конструкций, которые ему предлагаются.

Более сжато это выглядит так (из неакадемической википедии):
«Суггестивность – термин английской эстетики, применившей к поэтическим произведениям выражение англ. suggestive, буквально обозначающее — намёк, внушение, подсказывание»

Правда, Георг как огня боится слова «внушение», хотя именно это и происходит с читателем, когда у него «вдруг» «изменяется сознание»!

Итак, суть «психоделики» - мгновенное, внезапное внушение, читателя «озаряет».
Типа: смотрю на «Черный квадрат» и вдруг с удивлением вижу, что он не черный.

В моём живописном примере этот «эффект» достигается приближением зрителя к картине, в какой-то момент становятся различимы детали.
Но если бы Малевич написал свою картину с применением суггестивности, я бы воспринимал это внушение естественно, как заранее известное свойство самой картины, а не моего «неправильного» восприятия картины ранее, до момента «озарения».

Что получается в результате.
Читая «психоделический текст» впервые, читателя «озаряет». Однако второе и последующее прочтение делают этот текст даже не суггестивным: читатель «видит» предварительную подготовку «озарения» или «внушения», и «озарения»/«внушения» не происходит. Остается только насладиться мастерством автора, который придумал этот текст.

Другими словами, «психоделика» – частный случай суггестивности. Скорее всего «психоделика» отпочковалась от гидры суггестии, если они «генетически связаны».

3. Предельный случай «пси-эффекта» - трансгрессия (п. 3.2.4.4). Но одновременно «трансгрессия - это только процесс... перехода сознания читателя из одного состояния в другое», а «Пси-эффект - это само явление ЛЮБОГО перехода состояния сознания читателя под воздействием психоделического текста, которое... охватывает весь процесс, от его начала до конца.»
Другими словами, «момент смещения сознания из одной точки (условно говоря) в другую при чтении пси-текста» – это трансгрессия.

Но в п. 4.5 я получил настоящий «пси-эффект», сознание «перешло»:
«Трансгрессивной психоделикой можно условно называть ту психоделику, которая способна вызывать у читателя пси-эффекты значительной силы, иными словами - заставляющую его трансгрессировать.»
Так можно или нет добиться «пси-эффекта» вовсе без трансгрессии – предельного случая «пси-эффекта» (как это следует из п. 3.2.4.4)? Или «пси-эффект» – это слабое проявление трансгрессии?

Для чего я написал 2 и 3? Мне показалось, что в триаде «суггестия – пси-эффект – трансгрессия» один термин как бы лишний.

4. Еще один шок я испытал, когда прочёл о творческом процессе создания «психоделических текстов», а именно (п. 6.0):

«сначала автор вызывает у себя самого определённое состояние изменённого сознания - и создаёт психоделический текст, оставаясь в этом состоянии, - ибо иным путём его невозможно создать»
Почти логично.
Есть некий замысел. Для того, чтоб его воплотить, нужно перейти не просто в иное от повседневного «творческое состояние», а конкретное «изменённое сознание». Мне известны способы такого «перехода», причем у разных авторов это были алкоголь, кокаин, тяжелый рок... Здесь все иначе: это самовнушение (религиозный экстаз, медитация...). Эффект тот же: надо впасть в «изменённое сознание», но не какое-то там любое, а именно такое, которое позволит воплотить замысел, а не просто бредить (поэтому я и написал «почти логично»).

Далее:
«При этом автор одновременно и находится в изменённом состоянии сознания - и контролирует (тестирует) создаваемый текст - для того, чтобы убеждаться, что сам текст вызывает (или поддерживает) то же состояние изменённого сознания, в котором он пишется.»
Находясь в этом «изменённом сознании» автор почему-то знает о том, что находится совсем не в том самом сознании, что было до «перехода». Например, пьяный «в белку-пи» поэт грезит на бумагу, но одновременно уверенно и трезво «тестирует» свои потуги на соответствие творения своему «измененному сознанию».
Душа отделилась от тела?
Раздвоение сознания?
Так вот в чем заключается «психоделика»!

Но вот что читаю дальше (всё не так просто):
«Происходит ли это тестирование одномоментно с созданием самого текста (и непрерывно), либо имеют место быстрые переключения с одного на другое (с самоиндуцированного состояния сознания, в котором пишется текст, на то состояние сознания, которое индуцируется самим текстом)?»
Есть два варианта создания пси-текста:
а) текст пишется в состоянии «измененного сознания» и
б) текст пишется в моменты просветления от «изменённого сознания».
Причем, Георг склоняется больше ко второму. Мне, правда, непонятно, как во втором случае автор «тестирует»? Ведь он в этот момент выскочил из транса? Или он «тестирует» то, что накрапал, находясь в трансе, и а) от б) отличается лишь тем, что «тестирование» производится либо в посттрансовом состоянии, либо в процессе, когда «белка-пи» ненадолго отпускает?

И для чего эти мучения?
«Как бы то ни было, самым важным здесь является тот момент, что текст способен вызывать (вначале у его создателя, а затем и у читателей) состояние сознания идентичное (или близкое к) тому, которое испытывал сам автор во время его написания.»
После этого мне вспомнилось, что на табачных пачках имеются страшные черно-белые надписи о предполагаемых болезнях и даже смерти от курения.

Но Георг явно провел клинические испытания и уверил в статье, что никакого вреда от чтения стихов со «пси-эффектом» нет:
«эти "изменения состояния сознания" весьма отличаются от тех изменений, которые индуцируются наркотическими средствами или алкоголем» (п. 3.1). Т.е. «пси-эффект», если возникнет у пьяного, ничего общего с алкоголем не имеет.

И даже авторы могут не волноваться:
«...мы вовсе не имеем в виду, что автор должен входить в какой-то медитативный транс, испытывать экстаз или погружаться в состояние гипноза. "Изменённое состояние сознания" - это крайне широкое понятие, которое означает лишь то, что восприятие окружающего мира у человека каким-то образом изменилось - по сравнению с его "нормальным состоянием". Насколько оно изменилось - это уже совсем иной вопрос.» (п. 6.0).

Мне вот кажется, что «творческий раж», «вживание в образ» – это вовсе не «изменение сознания». Более того – повторюсь, – «измененное сознание» предполагает, что «старое» напрочь забыто, сознание находится уже в иной реальности. Чтоб выйти из него нужно внешнее влияние и прекращение действия стимулирующего «переход» фактора.
Но, я не вхожу в число тех, кто «чует» «пси-эффект». Очевидно, я не поддаюсь гипнозу.

И из п..7.2.
«мне также не раз приходилось видеть, как весьма одарённые авторы игнорировали (в отличие от глупых бездарных – М.) психоделику, демонстративно принимая позу недоумения и недоверчивости, - вероятно, по той простой причине, что сами не умели писать психоделические тексты (! – М.). Что об этом можно сказать? Только то, что человеческая природа всегда остаётся человеческой природой, - и так было от античности до настоящего времени; и так, вероятно, будет всегда.»

Полностью разделяю мнение Георга: далеко не всем авторам придёт в голову ловить «белку-пи», чтоб написать «пси-текст». Потому что далеко не все авторы, поймавшие «белку-пи», напишут «пси-текст». Я бы даже отметил, что не напишут НИКОГДА, учитывая те невообразимые усилия, которые нужны, для написания какого-то стишка. Это по силам (без применения психотропных средств) буддийскому отшельнику, впавшему в нирвану, которому вздумалось тут же написать «пси-текст», чихав на эту самую нирвану.

5. Георг не мог не вспомнить «Эксперимента Ануки», результаты которого вызвали совершенно противоположные оценки. Более того, попытка провести аналогичный эксперимент со студентами однозначно провалился (иначе Георг вспомнил бы и о нём).

Но не это меня заинтересовало.

«Ещё один момент, который необходимо учитывать для правильного понимания полученного результата, касается одного из условий проведения эксперимента: участникам не давалось никаких указаний по поводу того - что считать, а что не считать психоделикой» (п. 6.2).

Хочу напомнить Георгу, что тогда всё-таки были материалы, в которых уже тогда пытались объяснить, что же такое «психоделика» (частично наблюдаю преемственность некоторых положений статьи Георга тем материалам). Значит, у участников были подсказки? И совсем другое дело, что Георг одним из условий эксперимента просил не искать «психоделику», а просто обратить внимание на какие-то неясные ощущения, которые в последствии назвали «изменением в сознании».

6. И последнее – это уже из серии анекдотов.

«Репунсивная психоделика - это тексты, где, в лучших традициях стёба...
Репунсивная психоделика у искушённых читателей, как правило, вызывает смех, хотя читателями примитивными нередко принимается за чистую монету. Мне известно несколько образцов репунсивной психоделики, которые написаны настолько искусно, что могут вызывать пси-эффект особого рода - юмористического. Он весьма слаб, однако ощутить его можно. Но, разумеется, в этих случаях мы имеем уже не подлинно-репунсивную психоделику, а психоделику, умело маскирующуюся под репунсию.

Для любознательных спешим пояснить, что не исключена вероятность того, что название "репунсия" в самом деле происходит от "репы" и призвано указывать, видимо, на некоторую своеобычную сермяжность подхода к поэзии у авторов соответствующих текстов. Возможна также этимологическая связь репунсии с "repugnance".» (п. 2.1)

Прошу прощения за столь длинную цитату.

Честно говоря, я был просто в окончательном «пси-эффекте» от этого.
Очевидно, Георг имел в виду статью, которую опубликовали мы с Сарой Бернар (см. «Трансгрессия репунсивности Эдуарда Шляпникова», http://stihi.ru/2009/10/10/981).

Любознательность Георга завела его в настоящие дебри.
«Трансгрессия репунсивности Эдуарда Шляпникова» - это очевидный памфлет. И мне всегда казалось, что Георг сразу нас с Сарой раскусил! Целями этого выдающегося произведения было:
а) познакомить читателя с творчеством Эдуарда Шляпникова;
б) покритиковать слог Нателлы Климановой;
в) покритиковать психоделику (это уже мой личный план, Сара о нём до последнего времени не подозревала).

"Найди десять отличий":

«Репунсивность – это направление в поэзии (и шире – в литературе), построенное на интуитивном применении тщательно структурированной и точно сбалансированной системы приёмов реполингвистики в сочетании с широко применяемыми литературными средствами, совокупность которых обусловливает образование единого транстекстуального континуума, воздействующего на читателя таким образом, что при этом возникает эффект экспоненциального усиления восприятия текста, обусловленный увеличивающейся степенью сопричастности и повышенной направленностью семантического поля на читателя, сопровождающийся текстуально-индуцируемыми эмоционально-репологическими модуляциями у последнего, характеризующимися различными степенями продолжительности и интенсивности...»

«Психоделика - это направление в поэзии (и шире – в литературе), построенное на интуитивном применении иерархически структурированной многоуровневой архитектоники в сочетании с кумулятивным эффектом прецизионно сбалансированной системы приёмов суггестивного воздействия литературными средствами на читателя, совокупность которых обусловливает образование единого интратекстуального континуума, актуализирующего себя через эффект нелинейного усиления взаимодействия текста с читателем, проявляющий себя, в частности, через резкое повышение степени сопричастности читателя и общий рост вектора направленности текстового поля на читателя, вследствие чего у последнего возникают текстуально-индуцированные психологические модуляции различной продолжительности и интенсивности»

Применение терминологии, которая использовалась Нателлой Климановой, да и Георгом в настоящей статье – первый уровень пародии. А кроме этого были использованы положения «психоделики», которые трактовались как «репунсивные» с тем же, но комическим эффектом. Разумеется, никто и не собирался примазывать «репунсивность» к «психоделике».

СТРАШНАЯ ТАЙНА

Относительно слова «репунсия», то меня просто восхитило, как Георг серьезно отнёсся к этому термину, и даже нашел похожее заграничное слово («repugnance»).

Я тоже не поленился и полез в словари. Но, в отличие от Георга, я вовремя вспомнил, что приставка «re» зачастую обозначает «ещё раз» (ревалидация, ремиссия, рекурсивный, ремарка...). Поэтому искал не «repun...», а «pun...».
Результат ошеломил.
Punse – каламбур (немецкий, португальский, французский...), удар (латышский).
Punce – клейма (чешский), прокол (голландский, датский), боюшко (латышский), пунш (итальянский), отличительный признак (сербский).

Ответ на происхождение этого слова кроется, скорее всего, в переводе с испанского (хотя голландский, датский, чешский, латышский переводы очень близки) – «перфорация».

Я узнал о слове «репунсия» в 80-х годах от своего начальника отдела программирования. Она однажды «выдала» этот термин, а потом долго потешалась над нашей доверчивостью «умным» «иностранным» почти «красивым» словам. А она услышала его, когда училась сама, – тогда (да и в начале тех же 80-х) принято было тексты программ вводить через перфокарты (перфоленты).
Тогда слово «репунсия» означает: повторный пробой уже пробитой дырки (точнее - старые дырки заклеивались, новые пробивались, при этом исправлялись ошибки).

Мы потом этим термином обозначали всё, что угодно бессмысленное, даже как ингредиент фирменного торта отдела, который всегда получался из-за этой «специи» изумительно вкусным.

Сара Бернар узнала об это термине лет пять назад. Конечно, я применил этот термин с очень умным видом и долго не выдавал тайну. А когда выдал, она придумала "репунсивность".

После опубликования статьи, когда многие «повелись» на «репунсию», была даже идея открыть на википедии страницу.

Однако Георг невольно нашел этому термину блестящее применение: целую нишу в психоделике: «репунсивная психоделика»! Ну что ж, Эдуард Шляпников (или те, кто за ним скрываются) вошел в историю! Своим творчеством-дыркой он пробил дырку «психоделики»!

А «реполингвистика» («репа») родилась исключительно из-за постоянного чесания репы в попытке понять смысл приведённого выше определения «психоделики» (в отличие от кристально ясного и понятного определения «репунсивности»).

Спасибо!
Октябрь 2010.