Кофе крепкий...

Кофе крепкий, ложка с горкой,
с горкой, ложка, крепко, горько.
Сколько?
И кусочек-два,  чтоб сладко,
три-четыре слишком гадко,
неприятно.
 
Пить, мычать беззвучным хрипом,
пить, молчать и косо, криво
(может мимо)
клеить мысли крепким клеем
к голове, что мучит шею.
Панацея.
 
Головешками сырыми
не насытить печку, ими,
озорными,
лишь пред бабами дразниться.
Снится, стоп, мне эта снится
колесница!
 
Кофе крепкий, в сердце – гадко,
или сердце – это хатка,
где кроватка
колыбельная и лавки,
головешки, образ, шкварки.
Там, где жарка
 
жизнь глухая без убранства,
шестеренка, постоянство
(то есть пьянство),
нитью вышитые птицы.
Снится, стоп, мне это снится!
Или мнится?
 
Кофе, ложка, горка, стопка,
свечка, крестик, мозготопка,
мозгодробка.
Эта тонкая уловка
ловит душу - на веревку
очень ловко.
 
Душит петлями, рывками,
бьет по ребрам сапогами,
кулаками.
По весне - коней седлает.
Мужики облобызают,
обласкают
 
их холеными хлыстами.
В поле – боги, к богу – встанут
утром рано
по привычке на колени,
поголовье поколений
в мыле, в пене.
 
На одну лишь кобылицу,
не сумеют взгромоздиться,
будут биться,
рвать веревки, портить порох,
а она цела, здорова –
гнет подковы,
 
кружит, вьюжит, тащит, валит,
то рыдает, то лукавит,
прожигает.
Хуже бабы, слаще меда,
неизвестная порода.
Горе роду!
 
Слаще, гуще, не размажешь,
не поймаешь взглядом  даже,
гривой машет.
И смириться  с нею трудно.
Снится в стойле, снится блудной.
Душно, мутно…
 
Кофе горький, с горкой ложка,
дрожь в руках, мороз по коже,
что-то гложет.
Крепко, а в поджилках слабость,
тает живость, тает сладость
словно вата.
 
Ноют чувства на погоду,
чувствую, как ноет кто-то
очень близко.
Сон влечет, туман клубится,
дышит в спину, в спину – спицей
кобылица.