Из книги Оберег

НАШЕСТВИЕ

А в мегаполисе такая благодать -
За айзерами наших не видать.
Им мало рынков, розничных отсеков,
Тверской картошки, чеков, чебуреков, -
Как тараканы, по щелям снуют,
Перекупают, перепродают...
В диковину – кто русы, светлоглазы,
И днём черно от пагубной заразы.
В детсадиках и школах, во дворах
Чужая речь приобрела размах -
Ещё бы! Дома - это не в гостях...
Учись, сынок! Для денег создан мир!
В три года знают, сколько стоит сыр.
А вырастут и опыт преумножат -
На наших дочек чёрный глаз положат.
Родители внушают детям: вы
Хозяевами будете Москвы -
Всё будет ваше, волею судьбы
На вас работать станут русские рабы -
Мы это видим, слышим и итожим,
Но сделать ничего уже не можем.
Промедлить же и время потерять -
На улицы начнут нас выгонять.
Не голая фантазия -
Евразия...
 
БЕЛОРУССКИЙ ВОКЗАЛ

Белорусский вокзал -
                самый русский!
Пришлых дальних не видно следа.
Трудовое крестьянство
                по лавкам с закуской
Ожидает свои поезда.

Водрузив узела в изголовье и коробы,
Вспоминает уже в забытьи
Магазины и рынки, которые
Не по силам ему обойти.

До музеев ли благоустроенных,
До Больших ли театров, кино, -
Если дома коровы не доены,
Ребятишки заждались давно.

Никому и не снится, что в будущем
По смоленской, по брянской глуши
Развернутся легко самобранки торгующие,
Да не много возьмёшь за гроши...

Белорусский, войною крещённый!
Разве можешь ты с болью утрат
Фронтовые забыть эшелоны,
В пекло брошенных,
              в вечную память, солдат?

И в победном году - только резче
Слезы счастья под звон буферов
И «ура» паровозов при встрече
Возвратившихся с вечною славой бойцов!

- Глянь-ка, Гринь, на часы:
                не пора нам еще? -
Лишь к полуночи,
                будто из-за морей,
Подаётся скрипучий состав на Барановичи.
Хорошо бы домой поскорей!..



РАССТРЕЛ


Сон предутренний... Чтоб он сгорел!
Меня немцы ведут на расстрел.
Яма вырыта. Глина. Песок.
И стреляют мне прямо в висок –
Раз, другой и ещё десять раз...
По молитвам Господь меня спас.

Подъезжает большая броня,
Разряжает фугасом в меня.
Разнести меня в клочья должно...
Я живой. Значит, так суждено.
Знать, написано так на роду –
На земле быть палимым в аду.

Вражья сила несёт динамит,
Взрыв на всё поле боя гремит.
Без сознанья контуженный фриц...
Я стою и не падаю ниц.
Крови нет, не изранена плоть...
Спас меня по молитвам Господь.

Надо мной пролетел самолёт,
Сбросил бомбу - она как рванёт!
Все попрятались по блиндажам,
А солдат - он всё там же, всё там.
Снял шинельку, осколки стряхнул,
Вслушался в нарастающий гул.

Поднимается весь батальон,
Каждый ствол на меня наведён.
Снова длится и длится пальба...
Да хранит меня, видно, судьба.
Все патроны расстреляны в дым,
Ну а, я невредим, невредим...


Просыпаюсь в холодном поту,
Мнится мне, что стою на посту,
Охраняю не знаю кого
И не помню уже ничего,
Канонады лишь грохот и вой –
Ну а я всё живой, всё живой...

Тихо мама ко мне подойдёт,
Осторожно за плечи возьмёт:
- Успокойся, сыночек... Иди,
У тебя ещё всё впереди.
Не убили тебя в октябре,
Вот и розы цветут на дворе...