Муки форматирования

«Утром ты должен быть у меня, - сказала Она безапелляционно, - я договорилась с союзпечатью, чтоб они забрали твои книжки на реализацию!» А я не пойду! На черта мне эта возня: моё дело сидеть и думать, а не бегать и ползать за всей этой сволочью. Моё поведение никак не вяжется с правилами, которые забила себе с детства моя благоверная. Но и я не деревяшка. Слишком мало мне отпущено на стоящее дело: на реализацию головы, а не макулатуры.

В компьютерном деле есть понятие: форматирование. Я, остывающий "чайник" стремительного прогресса, понимаю так: это когда новую дискету готовят к работе: нарезают на ней рабочие «бороздки». Рельсы прокладывают. Или когда текст, а шире - любой объект обработки -  пригоняют к декодирующей системе. Примерно так же человек, изучающий чужой язык (чужую знаковую систему), мучительно выламывается из своей родной артикуляционной базы, ломает язык под чужую артикуляцию. Срывается с наезженной колеи, с родных и прямых рельсов и прёт по бездорожью. Не так ли и мы друг друга на каждом шагу загоняем на рельсы и на каждом шагу рвёмся с навязанных нам рельсов? Не так ли «перетаскиваем» ярлыки из одного окна дисплея в другое, пренебрегая гнетущими различиями компьютерных программ и режимов? Конечно, так и надорваться можно - но не потому ли человек и развивается, что всё время срывается с привычной резьбы и режет новую, усложняя и обогащая симфонию «форматирования» причудливой, но ох как быстро усваиваемой эклектикой знаковых средств, которые поначалу выглядят и ведут себя как индивидуальные образные экспоненты?

Серое «вещество существования», как выразился - и случайно ли? - Андрей Платонов, - это самое вещество образует бесконечно податливую и гостеприимную болванку мозга, на котором жизнь отпечатывает и нарезает всё новые и новые узоры и сплетения извилин, - и человечество  р а з в и в а е т с я ! А каждый конкретный человек волен сам решать, участвовать или не участвовать в этом бесконечном процессе, поддаваться или артачиться, поступаясь порой и назойливыми и внешне справедливыми правилами человеческого общежития: семейным, национальным, государственным, половым, возрастным - и прочими, «нарезанными» во славу стабильности и недвусмысленности рутины, звуковыми дорожками поведения.

Клеймёный «буржуазный индивидуализм», о котором, к счастью (или к несчастью?), и не слыхали нынешние молодые, не лишён смысла как защитная реакция личности от крикливого натиска толпы идиотов. Только не называйте эту толпу коллективом: толпа она и есть толпа, то есть человеческое стадо, в отличие от собственно стада. И так же жаждет пастуха, хотя и отматывается раздражённо от него своей рогатой башкой. Толпе нужен идол, кумир, который решит за неё, «куда нам плыть» в навозной жиже. Из этой-то толпы и раздаётся всё чаще и заунывней ставшая уже заурядной пошлостью, опустошённая попугаями фраза великого: КУДА НАМ ПЛЫТЬ?!!. Она из того ряда «вечных» вопросов, повторение которых свидетельствует не о муках поиска, а об идиотизме вопрошающего или о лукавой спекуляции претендента на звание мудреца. Умника, который пользуется тем, что паства «не в курсе», кто первым сказал «э-э!» и насколько вечны, древни сами эти вопросы...

Сын мой, не сердись на своего отца-грешника - в одном он был честен всегда: не забывал, что помимо прелестей согласия есть ещё и радость открытия. А согласный не открывает: он тихо следует или крикливо ломится в открытые другими двери... И по мере сил я старался быть в этом убеждении упрямым. Жертвуя очень многим, в том числе и твоим сиюминутным расположением к себе. Прости. 
 
Прости, что я бывал груб с твоей матерью, хотя и понимал её. Но слишком неодолима та стена, которую в ней возвела толпа с её пошлыми привычками и государство толпы с его железной клеткой бестолковых правил. Она мечется между молотом администрации и наковальней традиции. Я юродствую между тобой и твоим правнуком... И если что-то краду у тебя, то - для него: не унесу же я всё с собой в могилу! А в том, что я люблю тебя и надеюсь на тебя, можешь не сомневаться: я слишком помню своего отца, чтобы забыть о тебе.

Спасибо тебе, что сегодня ты был милосерден: я вспылил - ты стерпел. Неплохо, выходит, отформатировано твоё "вещество существования"...

                11.11.97 1:24