Кобзев И. Падение Перуна Святослав

Игорь Кобзев Падение Перуна Святослав

Святослав
(Четвертая песнь Бояна)
То не бор шумит, не ручей бежит,
Не струя журчит меду ярого,
То в притихшей гриднице чуть дрожит
Золотая струна Боянова...
Говорит Боян: - Навострите слух!
Эта песня моя заветная,
В этой песне - ратный славянский дух,
Звон мечей, ископыть победная...
Может статься, братья, в остатний раз
Я потешу вас былью-небылью.
Святославу аз посвящаю сказ.
Лучше воина в мире не было.
Все мы в разный срок обратимся в прах,
Ляжет грузом на грудь надгробие.
Пусть потомки сыщут у нас в делах
Святославовых дел подобие...

Был во стольном Киеве вещий знак:
В день, как княжье дитя родилося,
Под крыльцом одна из борзых собак
Острозубым львом ощенилася.
И по знаку вещему, с малых лет,
Тесьмяные поводья стиснувши,
Князь летал по земле, как могучий лев,
На загривке коня повиснувши.

Неспроста говорят: коль драчлив петух,
Где же быть ему в теле жирному?
То-то князь Святослав был поджар да сух,
Не привычен к приюту мирному.
Он спокойных благ не искал себе:
Не страшась ни жары, ни холоду,
Мясо ел в седле, пил вино в седле,
Спал, седло подложив под голову.

Все дружинники княжьи крепки, как гвоздь,
Тоже намертво в седла впаяны.
Все округи ведомы им насквозь,
Все пути, все дороги знаемы.
Они вскормлены славой с конца копья,
Под раскатами труб взлелеяны,
Их шеломов медные острия
Дымом грозных побед овеяны.
До Хвалынского моря их князь водил
Одолеть саранчу хазарскую,
Белу Вежу приступом победил,
Отнял землю Тьмутараканскую.

В ту пору Царьград на морском ветру
Развевал свои стяги гордые;
С давних дней он хитрую вел игру:
Ссорил Русь с кочевыми ордами.
Уж не раз скопившийся долг обид
Князь Олег по счетам оплачивал:
Он врагам - на память! - червленый щит
К городским вратам приколачивал...

Оттеснив хазар от родных оград,
Святослав вдаль ушел из отчины:
Порешил замки цареградских врат
Отпереть топором отточенным.
Князь повел своих ратников через степь
На Босфор, потягаться силами,
И уже над мглой византийских стен,
Смерть пророча, запели сирины.
Чтоб разнежился яростный дух врага,
От царя послы тароватые
Привезли князю русскому жемчуга,
Перстни, паволоки хрущатые.
Святослав подношения развернул,
Выбрал меч с харалужным лезвием,
А на жемчуг с золотом не взглянул:
Эки вещи, мол, бесполезные!

Византийцы ахнули: «Грозен князь,
Кем одно лишь оружье ценится!» -
И держава мощная, устрашась,
Стала дань платить, аки пленница.

Аж за море и конный, и пеший враг
От Днепра, от Дона попятились,
Все хазары, обры зарылись в прах,
Печенеги в степях попрятались.
Крепко-накрепко заперлись рубежи.
Поднялись на путях оградины.
Не урвать у нас ни одной межи
Тех земель, что отцами дадены!

...От Бояновой песни восторга дрожь
Пробрала дружину могучую.
Князь Владимир молвил: «Зело поешь!..» -
И слезинку смахнул горючую.
- Погоди! - прибавил он, весь светясь, -
Я тебя из казны пожалую! -
А Боян ему: - Ты дослушай, князь,
Дай домолвить припевку малую...
Громче всех могучий барс Святослав
По земному раздолью славился.
За бойцовский свой, непокорный нрав
Больше всех он Перуну нравился.
С черной тучи зорко следил Перун
За разгульной отвагой княжеской.
Сколько выпил бог вина на пиру,
Столько пролил князь крови вражеской!..
Да не то Перун шибко пьяным был,
Не то спал под пуховой тучею:
Печенежский хан ни за грош сгубил
Святослава, бойца могучего.
Княжий череп золотом оковав,
Пил из чаши хан вина красные,
И вставал над Русью закат, кровав,
Предвещая года ужасные!