Промзона. Конкурсные произведения

                Автор 1.

Подъезд в пятиэтажном доме,
Где запах кошек круглый год,
Где темень в лестничном проеме,
Звонки – мышиный писк в соломе,
И всем открыт подвальный вход.


По стоякам его истертым,
Вскипая сточною водой,
Больная жизнь людской когорты
Стекает в вены и аорты
Корявой плоти городской.


Мы в этом городе – изгои.
Здесь ненавидят до седин,
Здесь страх таскают за собою,
Здесь предпочтут подножку – бою,
И каждый пришлый – господин.


                Автор 2.

                Ангел Мишенька

Ангел Мишенька родился в малом городке –
золотушный, некрасивый, тихий, словно мышь.
Детство Миши проходило больше на реке:
там, где пили, и любили, и «Шумел камыш»
пели злыми голосами, полными тоски.
Проплывали теплоходы, воя и звеня.
Приезжала на маршрутках или на такси,
словно инопланетяне, бывшая родня.
Пили водку с кислым пивом, жарили шашлык…
Батя был вина пьянее, в драку с ними лез.
Ангел Мишенька боялся, и, набравши книг,
незаметно топал-шлепал в недалекий лес.
Он читал о странных людях, временах, богах,
слабым прутиком  рисуя что-то на земле.
Был он прост и гениален, весел и богат,
и его миры роились в предзакатной мгле.
Дома недоноска, психа – в мать и перемать,
никакой он не работник... Видно, потому,
чтобы вовсе не пытался что-то малевать,
мамка-злыдня порешила сплавить в ПТУ.
Здесь его немного били, заставляли пить.
Огрызаться опасался, мягкий словно шелк.
Он из мякиша пытался чудный мир лепить.
Но, как видно, с облегченьем в армию ушел.

Злой чечен заполз на берег, точный как беда,
и солдатика зарезал, тихого, во сне.
Потому-то, понимаешь, больше никогда
Микеланджело не будет в нашей стороне.

                Автор 3.

                Бродяга

Я, оглянувшись, падаю на дно -
туда, где в раскаленных окнах смальта
и где шершавым языком асфальта
мне лижет пятки город! Как давно

сквозящим гулом проходных дворов,
узорами намокших тротуаров,
обрывками рекламных мемуаров
заблудшему он предлагает кров…

Хмельной и беспокойный город мой,
я твой апостол, от вина воскресший!
Я - сборщик счастья, так и не принесший
его к своей обители пустой…

Готов я слушать (ночь, или полночь)
смешные сказки о любви и вере
таких как я, не помнящих потери,
и с ними уходить дворами прочь

сливаясь с небом… Выше - купола…
Прикрыв рваниной крылья, с небосвода,
скользить туда, где стылая свобода
давно обетованно нас ждала…


                Автор 4.
    
                Памяти деда

       
Тишина ... Но с Рогожской заставы,
Грохоча, увозили составы
В жёлтый сумрак, в густой фиолет
Тишину... И сверкала дорога;
Паровозик посапывал строго
Из чугунных несбывшихся лет ...

Но недаром крапива рыжела,
Самоварное диво пыхтело,
И вставал в моей памяти пар,
И Рогожская ухала паром -
Семиструнка, плохая гитара,
Тишину превращала в пожар ...

               
                Автор 5.

                Проездом

Ну что ж ты слёзы льёшь, уездный город эН?
К чему хандра и дождь теперь, когда к тебе,
Оставив за спиной большой губернский Бэ,
Твой - блудный, но родной - приехал сын-студент.

Колдобины дорог стели, раз нет ковров,
Попридержи поток трясущихся машин,
И пусть расправят лбы от трещинок-морщин
Фасады голубых приземистых домов.

Мигни разбитым "Г" в знакомом "__астроном",
Пусть клён-интеллигент, клонясь, уступит путь,
Заросший старый парк меня узнает пусть,
И выведет бульвар к подъезду прямиком.

Пусть дом теплом прильнёт, с надеждой на "совсем",
А я, как идиот бессвязно, от дверей,
Стыдясь, начну плести, что я - на пару дней,..
Проездом,.. по пути в столичный город эМ...


                Автор 6.

               Декорации Ла Скала

Валилась ртутная луна, как в декорациях «Ла Скала»...
Большая, грузная страна в прозрачном мареве вставала.
Тоннель глотал поток авто СОВАГИТПРОПовским хлебалом,
Рабочий люд валил гуртом, всё просыпалось, оживало.
Был воздух несказанно свеж...
...............................Соцлагерь брёл лопатить руды
И солнца ленинская плешь всходила из отвальной груды.
Глядел лаврентия плакат на результаты перековки,
Умножив хлоркой во стократ, несло из заводской столовки.
Владельцы тары всех Пандор,
.................................преображали "малость" в "милость"...
Так много минуло с тех пор, что...ничего не изменилось.


                Автор 7.

                Пешеходная
 

Я цвета асфальта одежды надену,
Сливаясь с ландшафтом поблекших тонов.
Иду, наблюдаю сей «Modus vivendi» –
Обычная вещь для больших городов.
А рядом прохожие чертят ногами
Свою траекторию будничных дней.
Машины в потоке скопились рядами,
Им вечные пробки привычны вполне.
Весна! У ларьков промышляют собаки.
От черных проталин сбегают ручьи.
Повеет бензиновых луж ароматом,
И сразу встает все места на свои.
А солнце ехидно смеется над крышей,
Хоть ясное небо и радует глаз.
Мы ввысь устремлялись все выше и выше,
И связь потеряли с взрастившею нас.


                Автор 8.

               Футурогород

Футурогород - мощный дирижабль:
Цилиндры башен, пальцы небоскрёбов,
Больших дорог разбитая скрижаль,
И тыщи фонарей, пришпиленных на нёбо.
Неоновых людей - отчаянный сполох,
Тугая темнота нечищенных колодцев
/Дворов-воров/, где каждый тёртый лох,
Копыто в лужу и с три короба напьётся...
Зудящая толпа, сквозящий авто-чад,
Холодный воздух налипающего снега,
 И солнце куполов,
                и стайки китайчат,
Следящих истово за "челноком" на "Мегу"...


              Автор 9.

        Свеча в антураже промзоны

Я прерву разговор, он покажется лажей. Неважно…
Я закрою все окна, я вырублю комп сгоряча.
Я на exit нажму, и в моём антураже гаражном
Неожиданно нежно, стыдливо зажжётся свеча…

За окном настоящим – бетонные стены промзоны.
Проржавевшие кости конструкций, как чей-то скелет,
Крики чаек над крышами, серого щебня газоны,
Нежилой, неживой, позаброшенно-жуткий сюжет…

Так откуда взялась ты? Надежд растревоженных свечка.
Средь разрухи, пригодной ну, разве для съёмок войны.
Для чего огоньком своим рыжим, наивным, беспечным
Лижешь странный пейзаж городской беспробудной вины?

Может, хочешь сказать, что в отсутствии ярких оттенков,
В монохромной палитре, что мёрзлым руинам – исток,
Есть единственный выход. Портал. И сквозь щели застенков -
Надо только увидеть! – откроется неба глоток.

Я покину промзону - окраины стон запредельный.
Шелуху разговоров решительно с плеч отряхну.
Мне измены твои, как другие миры – параллельны.
У меня есть свеча. Я с ней в чёрный квадрат загляну.


                Автор 10.

                Уголок

В центре города, всеми забытая,
Тихо улочка в спячке живёт.
Пять избушек, дорога избитая,
И у каждого сад-огород.

То ли Горная, то ли Нагорная -
Буквы стёртые трудно читать.
Здесь царит тишина иллюзорная,
Позапрошлому веку под стать.

Притаились, попрятались домики
Под защитой громад-тополей,
В стороне от большой экономики
И поодаль от длинных рублей.

А вокруг мегаполис колышется,
Расползается въедливый смог,
Но спокойно живётся и дышится
На отшибе от главных дорог.

Ходит с выводком пёстрая курица,
Рядом всё в камышах озерцо,
А в оконце избушкином чудится
Бабки-Ёжки столетней лицо.

Скоро высохнет мелкое озеро,
Разрастётся машинный поток,
И сравняют с землёю бульдозером
Ностальгии моей уголок.

               
                Автор 11.

Ясенево. Ясная погода.
Свежий ветер ходит по траве.
Я иду, любуюсь на природу
в мощном мегаполисе-Москве.

Замечаю, что работой важной
занят соотечественник мой:
вывеску из шелухи бумажной
клеит у людей над головой.

А напарник, удалой детина,
смотрит на процесс со стороны:
Над рекламой трудятся мужчины,
прокормить семью они должны.

С той рекламы рыжая красотка
на прохожих щурится хитро.
Весело ей с новой сковородкой;
а я мимо топаю, к метро.

Из метро ступаю на свет белый:
что за дивный здесь открылся вид…
Там, где СЛАВА ПАРТИИ висело,
КАЗИНО над городом царит!..

Всё теперь не хуже, чем у прочих,
у свободных, мыслящих людей…
Не водите, мамы, в город дочек!
Берегите, папы, сыновей!

               
                Автор 12.

Задыхалась земля под искусственной кожей асфальта,
И металась душа в клетке тела, как в тесном гробу,
Облетала листва, кувыркаясь в немыслимом сальто,
Ветер дул в переулок, как в сиплую злую трубу.

Силуэты деревьев скелетами вымерших монстров -
В голых ветках сквозняк, как в промытых дождями костях, -
Заслоняли собой скудной зелени маленький остров,
Брошен вызов зиме, и неведом растениям страх.

Одолжить бы мне сил и слепого желания выжить
У травинки упрямой, растущей всему вопреки,
Потому что всех ран даже время к весне не залижет,
И уже не войти в то же русло замерзшей реки...


                Автор 13.

В этом городе туманов
Много  новых  ресторанов
И  каких-то  женщин  странных,
В  молью траченных, манто.
Здесь никто не замечает,
Что  в  квартирах  отключают
Газ  и  воду,  что ночами 
  Здесь  на улицах темно.

Вот  фонарь  начала  века,
Допотопная    аптека,
Где  лекарств  для  человека,
Нет,  и  даже,  не  ищи.
Чтоб сварить пустые щи,
В магазинах нет ни крошки
Ни капусты, ни картошки,
Только   вискасы  для  кошки.
Взял  авоську,  и  тащи.

В этом городе старинном,
Что такое витамины
И  не  вспомнит - то  никто,
  Но  зато,  зато,  зато,
Здесь  на  улицах  фонтаны,
И  цветущие  каштаны,
И  гуляет  без  охраны
Всем  знакомый  конь  в  пальто.

Он  идёт.  Сугробы  тают.
Птицы  с  юга  прилетают.
И  никто  не  вспоминает
Ни  аптеку,  ни  фонарь...
А  над  улицей  звонарь
Сыплет  в  небо  перезвоны...
И  мотив  такой  знакомый...
Мы  живём,  как  жили   встарь!


                Автор 14.

                ДВОЕ НА СКАМЕЙКЕ

Умирает зима; всюду валятся с крыш метастазы.
"Дотерпели, считай", - говорит бородатый бродяга
и душевно портвейна стакан выпивает за раз. И
наливает подруге: "Возьми-ка, поправься, сердяга".
Ей непросто зимою пришлось: приморозила ноги,
закемарив в сугробе, когда холода лютовали;
но, по счастью, не бросил дружок; и бродяжии боги
им с помойки объедков - хоть впроголодь - но подавали.
А теперь можно жить. Целый год. И, довольны спасеньем,
попивают они портвешок, позабыв про ненастья,
и купают два взгляда в небесном просторе весеннем…
Что ещё нужно, в сущности, людям для полного счастья?


                Автор 15.

                ГОРОД АНГЕЛОВ

Город Ангелов зноем выл.
Солнце жарило жгучий яд.
Стены серы. На стенах – мат
фреской чёрной больной любви.

Вопль сирены на роскошь крыш
падал кляксой и крался вдоль.
А в картонных коробках голь
напивалась портвейном вдрызг.

Полицейский червлёной кап-
лей врастал в парадиз седла.
Как распущенная стрела
из-под уличного крыла
мчался тенью, и в тень – стрелял.
(иронично вздыхал Пилат,
выжигая Христа дотла...)
Город корчился, мукой – слаб.

Он под солнцем скворчал, как жук.
...Шар ночной раздувал бока,
заполняя реки рукав,
банджо резво точило звук...

Город Ангелов, как же Вы
преломляете боль и зной!
...Я гуляю в ночи хмельной,
в пене обморочной листвы...


                Автор 16.

                Северо-восток

Хороших пожелать тебе дорог,
Наш друг Д.К., в движении упрямом
Сквозь крохотный киргизский городок
С небесно-голубым дунганским храмом

Из дерева. Берёзой и арчой
Пожертвовать пришлось в начале века
На сшитые пожарной каланчой
Помосты для чужого человека.

Здесь редкие щипал себе усы
И отвечал докучливым гусыням
Спокойный добрый мастер Джоу-Сы,
Но знал бы он, что храм тот будет синим!

Из Бостона вернусь сюда босой
Невидимым участником в проказах,
Где ты бродила с чёрною косой
Среди своих товарищей чумазых.

Осеннее листаю серебро,
А что листать? Давно оно не ново.
Чёрт с вами, бередите мне ребро,
Заметки непутёвого Крылова!