Трали-вали в осенней роще

Проявлен незримой картинкой
в неповоротливости мышления,
застрявшем во гневе на булыжнике
беспричинно брошенного в меня оскорбления
со стороны гламурно бездушной кокотки…

И гибельный стебель осени горит соломенной льдинкой,
и такое отсутствие мыслей не подлежит обсуждению…

Зябну-прозябаю я в бомжах или чернокнижниках –
по моемУ, по Божьему, или по щучьему выходит оно хотению;
являюсь ли я мишенью для слепо летящей пули,
или тону, зачеркнув, тем самым, бушующий над головой ураган;
или на царской каторге я насмерть забит шпицрутенами
до Я (отошедший-дух-мой):
он в просторах безмерной вечности петляет 8-лемнискатой Бернулли
по звездно магнитным дырам, по млечно коварным ямам…

Человек-невидимка-поэт! –
мой дух за пределами жизни в стороне от балласта ран:

в небеса он вздымается круто деревьями, как разутыми детдомовцами аллея
имени Роттердамского а, может быть, Галилея –
затерялось и третье имя в глубинах грядущих дней,
но и там обо мне ни слова, потому что мой путь небросок –
в стороне от досОк он памятных и от реальных людей…

Ветер дул сквозь меня зюйд-вестом, мезозойскими дул хвощами
и полей холодком заснеженным
задувал он, и чудо песенкой – песенкой трали-вали;
в будущем очень жесткой, но пока безмятежно нежной
перед моими глазами ко всему что летело мимо
визуальной диагонали!..