Упоенья степенность, Корона 3, венок 12

1.

Пишет, что было, когда улыбнувшись,
сладкая фея в туманных лучах,
в радость мою из печали вернувшись,
нежно любовь принесла на плечах.

Счастья дарила на память цветы,
солнечный лучик несла как объятье.
Мне он сиял из надежд высоты,
ветром надув твоё красное платье.

Сердца ускоренный слышится гул,
Прикосновений к тебе мимолётных.
Мне благодатен волшебный разгул,
искорки глаз мне блестят искромётно.

Плен мне приятен чарующих дам,
ели, ломая хлеб напополам.

2.

Ели, ломая хлеб напополам,
лишь обращая к любви свои взоры.
Не превратилась жизнь в сущий бедлам,
чертит печаль нам на сердце узоры.

Радостным взором миры не объять,
выйдет наружу житейская серость.
Кто отсиял, уж не будет сиять
и не подвластна душе оголтелость.

Ведь не умчится томительность в даль
от надоевших души потрясений.
Манит меня твоя пышная шал,
но только дразнит нас ветер весенний.

Так искушенья соблазну послушны,
ложью без меры, где губы бездушны.

3.

Ложью без меры, где губы бездушны,
Не растворить нам людской доброты.
Мифологеме чудесной послушно
души спасёт идеал красоты.

Жизненной схеме расцвета согласно,
храмы мы строим портала чудес.
Кажется всё в этом мире прекрасно,
если в любви отражаешься весь.

Только порою видение меркнет,
сон цепкой хваткой впивается в стать.
Грусть проступает как миф на поверку,
сердце не хочет гордыне сиять.

Призрачно всё, о чём страстно мечтал,
бездна страданий полна как напалм.

4.

Бездна страданий полна как напалм,
нас окружает судьбы безисходность.
Выстроен грустью сомнений шлагбаум,
чувств вдохновенных терзает бесплодность.

Мысли пронзает тоски забытьё,
страстное солнце любви полыхает.
Бурю эмоций диктует чутьё,
лишь из-за туч солнце счастья сияет.

Где-то в глубинах таится покой,
утро блаженной таинственной рани.
Счастье надеждой горит за рекой,
лёгкою дымкой зияет в тумане.

Красок расцвета беспомощно буйство,
сердца живого обуглены чувства.
5.

Сердца живого обуглены чувства,
Мрак подступает к устоям души.
Не обуздать помрачения буйства,
хмурый Амур пир здесь гнустный вершит.

Страстные всходы возвышенной яви
вянут в бессмысленных взрывах тоски.
Дьявол судьбой нашей сумрачной правит,
холод страданий сжимает виски.

Чудное небо блаженством сияет,
не дотянуться до сна облаков.
Души в предчувствиях радостных тают,
мир беспросветно туманный такой.
 
Праведна к счастью земная тропа,
но близорука и даже тупа.

6.

Но близорука и даже тупа
нашей судьбы неприкаянной доля.
Спуталась чувств парашюта стропа,
радость средь туч затерялася что ли.

Перед печальным итогом стою,
мир захлебнулся неистовой болью.
Грустные песни в томленьи пою,
весь озадачен бессмысленной ролью.
   
Что же, пора рой проблем расклевать,
нечего в сердце копить исступленье.
Если назначено ярко сиять,
надо пробиться к мечте сквозь сомненья.

Если бывает тревожно и грустно,
мечется часто душа между руслом.

7.

Мечется часто душа между руслом
неописуемой счастья реки.
Только одним отмеряется густо,
ну а другим погибать от тоски.

Несправедливою долей помечен,
с камнем на сердце тяжёлым живу.
Внешне спокоен открыт и беспечен,
в радости светлой спешу к рандеву.

Мчусь сквозь туман на свиданье с мечтою,
грустные мысли отбросить стараюсь.
Молча любуюсь твоей красотою
и твоим нежным теплом восхищаюсь.

Видно желанна с страданьем борьба,
путь выбирая, где в ранах судьба.

8.

Путь выбирая, где в ранах судьба
и беспробудно бушуют метели.
Там беспросветной тоски кутерьма
и суеты всех сует канители.

Сладкой мечты выбирая поток,
мы не забудем о счастья минутах.
Каждый, лелеет мечты лепесток,
нам не застрять в утомления путах.

Нежной любви неприкаянный путь
жажду пройти лёгким взмахом фортуны.
Как мне понять дивной прелести суть
в тихих объятиях дивной лагуны.

Мчится в безвестность как жгучий цунами,
лестный надежды поток вслед за нами.

9.

Лестный надежды поток вслед за нами
вихрем проносится звёздным путём.
Выложит чудный томленья орнамент,
Что благодатен в желаньи простом.

Как отличить в нём чистейшие блики,
что растворяются в сонме страстей?
Что у судьбы и страданья на стыке
дарят нам тайны различных мастей.

Вот и проснулись нетленные связи
в вихре мятущихся пламенных душ,
что у любви навсегда на привязи,
райских творенье пленительных кущ.

Праведной сути в согласье побег,
мнимого счастья петляющий бег.

10.

Мнимого счастья петляющий бег,
праздник по кочкам пронзительной сути.
Там, где рассвета пленительный брег,
поиск подобен всевидящей ртути.

Солнышко рдеет в рассветных лучах
радостным блеском сердечного зноя,
разогревая блаженства очаг
и задевая красу за живое.

 Ты поднимаешь божественный взор,
мимо меня распыляя виденье.
 Светит не мне этой яви узор,
это лишь чувств и страстей совпаденье.

Видишь меня из задёрнутых ставень,
только любви ни на грош – сердце камень.

11.

Только любви ни на грош – сердце камень,
весь поволокой затянутый взор.
Где подевался чувств огненных пламень,
вновь расставанья рисуешь узор.

Чёрной тоски беспросветные волны
плещут у берега смутных надежд.
Радости были когда-то мы полны,
воздух блаженства был сладок и свеж.

Но пролетели волшебные волны,
мир окунулся в печальную явь.
Ждём мы у моря желанной погоды.
душит томленье сомнений удав.

Круто заквашен бездушностью век,
У безучастных смотрел человек.

12.

У безучастных смотрел человек
как развивается драма забвенья.
В сонме бездушных духовных калек
жизнь протекает без волн вдохновенья.

Непробуждённые мрачно живут,
серыми буднями быт заполняя.
Тягостна прелесть им страсти минут,
мечутся радости не понимая.

Взрыв вдохновения им как беда,
что с собой делать не знаю порою.
Нет в них от чудной любви и следа
и неподвластны мятежному зною.

Не понимает своей жизни драмы,
голову вскинув со дна грязной ямы.

13.

Голову вскинув со дна грязной ямы,
страшно желает души перемен.
Жаждет мечты упоенные храмы,
но попадает в тоски жуткий плен.

Хочет душой поскорей возродиться,
только вот к счастью не знает путей.
Что в его смутном сознаньи творится,
сколько напрасных, но светлых затей.

 Время его не пришло ещё видно,
и не проснулся пока его дух.
Память тревожат сомненья обидно,
мечется в сердце страстей бурных круг.

Чертим в сознании радости трек,
падало небо в распахнутый век.

14.

Падало небо в распахнутый век
некой возвышенной россыпью яви.
Нам открывает блаженства отсек,
сердцем немыслимость радости правит.

Сквозь необузданность бурных страстей
не прорастёт упоенья степенность.
Душу растравит поток новостей,
жизни безудержной жгучая бренность.

Счастье растопит мятущийся мрак
и обуздает мирскую нескладность.
Сжав все сомненья в могучий кулак,
девы младой обнажит ненаглядность.

Радость отраду творит приглянувшись,
пишет что было, когда улыбнувшись.

15.

http://stihi.ru/2010/02/17/6574
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов

Пишет, что было, когда улыбнувшись
ели, ломая хлеб напополам.
Ложью без меры, где губы бездушны,
бездна страданий полна, как напалм.

Сердца живого обуглены чувства.
Но близорука и даже тупа,
мечется часто душа между руслом,
путь выбирая, где в ранах судьба.

Лестный надежды поток вслед за нами,
мнимого счастья петляющий бег.
Только любви ни на грош - сердце-камень

у безучастных. Смотрел человек,
голову вскинув со дна грязной ямы-
падало небо в распахнутость век...