Октябрь

Он, наверно, тебя не тронет,
  этот месяц с душой пирата,
Он и "Роджера" чуть замажет,
  подрисует ему парик...
Он и пушки надёжно скроет
  у бортов своего фрегата...
"Полно, Леди..." - он тихо скажет -
  "все сомненья - один лишь миг..."

Пригласит он в свою обитель,
  в связь небесного и земного...
Он, конечно, жалеет женщин,
  хоть нередко их огорчал.
Не злодей же он, не грабитель,
  и отнимет не так уж много -
Станет неба, как будто, меньше
  и чуть-чуть холодней плечам...

Даже трудно себе представить,
  что ты в чём-то ему откажешь.
Голос вкрадчив, и даже нежен,
  и до времени, до поры
Не заметен оттенок стали
  в красно-жёлтом его плюмаже,
И во взгляде... Но неизбежен
  и понятен конец игры

В благородность. Поют гобои
  что-то грустное... В сером сквере
Ты бредёшь по глухой аллее...
  Он, неузнанный и чужой,
Будет следовать за тобою,
  собирая твои потери.
Станет верным его трофеем
  каждый вздох чуть заметный твой...

А потом в кабаке портовом,
  притворившись простым матросом,
Разойдётся, и в одночасье
  станет тем, кем он был всегда:
Свистуном, завсегда готовым
  прокутить всё, что брал без спросу.
И что взял с твоего согласья,
  тоже выложит без стыда...

Его парус невзрачно-серый,
  весь замызганный и в заплатах,
На рассвете исчезнет в море.
  Кредиторы, увы, ни с чем.
Позолота? Да нет ей веры!...
  Обманулась. Но нет возврата.
Всё забудешь потом, зимою...
  Всё уйдёт. Никаких проблем.