Уход лейтенанта

УХОД  ЛЕЙТЕНАНТА



Полгода на эти «химии»
он ездил как на работу,
просто для очистки совести –
сделал, мол, что положено.


Обратно – вываливался из маршрутки.
Спасибо вам, люди! –
кто-то из мужиков затаскивал его на четвертый этаж.
Сколько ещё осталось?.. Скорей бы…
Завидев его, сынок
радостно погремушкой стучит по манежику.
В кресло упал:
- Люба! Блин, где тебя носит?
Разрезать, что ли, эти ботинки хреновы…


Но вот уже, кажется, близко.
Прислали официальный пакет:
«Уволен из вооружённых сил…»
Первая группа – но почему-то «в запас»…


- Лёш, а это не отразится
на пенсии по потере кормильца?


- Поживёшь – узнаешь…
Лично я у них ничего выяснять не намерен.


Пятые сутки Люба колет морфин.
Скоро.
С утра, как у мёртвого, глаза провалились.
Люба у телефона:


- Скажите, а будет салют?
…Нет, не при исполнении.
Но я почему-то считала…
Простите…
Да, конечно, мы отпеваем,
всё как положено.


- Уточните: отец Вассиан? Из Ильинской?
От нас будет тоже
майор Карасёв из второго отдела.
Вам вручат медаль «За отличную службу».
Сыну останется память.


- Спасибо…


Полдень.
Священник, вызванный для причащенья,
читает: «Исповедуюсь аз, многогрешный…»,
про себя размышляя:
«Какой по счёту?
Трёхсотый… то ли четырёхсотый раковый…
Вот проклятая местность!
Во всём виновата, видать, экология».


Четыре утра. Люба на табуретке очнулась
от забытья.


…Пустые белки невидящих глаз.
Трепет ресниц.
Мычание.


- Лёша?!! Это – правда?


Мычание.


- Это правда? Родной! Ещё раз скажи!


Стон. Мычание.


-Ну, ещё, ещё повтори, милый!


Мычание. Стон.


Он отойдёт в седьмом.
А она не отойдёт до последней минуты,
за ним без конца повторяя
последний завет:


«Люба, люблю!
Люба, люблю!»