Червяки, подловка и мятый чайник. Часть 2

           Бабушка не всегда может быть со мной вместе, а редко. Мама- только вечером.А садик...Мы с ним друг друга не любим. Вот сначала у меня была скарлатина, а потом у него - свинка. Я, впрочем, к нему и не рвусь. Скучно в пустом дворе.Но все же это не садик, здесь никто не мешает думать и выдумывать... Сядешь в садике с мыслями в уголок, а тут Нина Андреевна:
           -Туся ты почему не играешь, вот тебе кукла.
           Уйдешь в туалет к окну, нянечка Мировна:
           -Дэтка,хто тут дэлать нужен?
           Хто нужен, если б хто был нужен, я бы к людям пошла! Люди скачут через резиночки, визжат и кидаются завтрачными яблоками, а еще ругают за кидание, ставят детские песенки ,бурчат машинками и моют пол шваброй.Их много, и все шумят.А очень хочется подумать в окно.
           А сейчас я одна в пустом дворе,у садика свинка и меня туда не пускают.Дом двухэтажный, темного дремучего дерева, заросший по щелям паклей-шерстью...Я тяну его за шерсть, и она остается в моей ладони. Я мну ее пальцами, скатываю в длинные шнуры...Никого никого... И оттого так неслышно, плавно плыву я по своим мыслям...Молодой листочек пронзительным запахом вырывает меня из сонной заводи. Что-то трепещет во мне, ровно бы предчувствием, легкой тревогой. Хочется вдруг куда-то бежать, или закрыть глаза, чтобы слышно было внутреннюю мелодию, и кружиться кружиться, широко раскинув руки.
          Во дворе никого нет, и некому спросить, что я делаю, и почему так, а не иначе.Но кто-то вдруг тыкается в мою ногу у колена и скользит шелковой рыбкой по моей коже. Я распахиваю глаза - это кошка.Большая рыжая пушистая кошка с таинственным чуть хитроватым выражением лица.Минуту мы смотрим друг другу в глаза и говорим без слов. Это что-то вроде перетекания одного в другое...Соприкосновение внутреннего...Только чуть-чуть, без полного узнавания.
          Я наклоняюсь погладить ее.Чуть провожу кончиками пальцев по спине, но она ускользает, отступая. Тянет меня глазами, будто зовет...Обнюхивает демонстративно траву на газоне и, еще раз оглянувшись, ныряет в подъезд.
          Я завороженно иду вслед за ней. В ноздри ударяет терпкий сырой запах старых досок. Кошка медленно, шажок за шажком, идет по лестнице, оборачиваясь ко мне на каждой ступеньке.Вот площадка первого этажа, высокая лестница на второй и снова площадка. Вот наша тяжелая, толстая дверь, с грубой, почерневшей от времени и невзгод железной ручкой.
Но кошка не останавливается, она, вытянувшись, ставит передние лапки на нижнюю ступень
лестницы на подловку( так зовут в Сибири чердак).На подловке бабушка вешает обычно белье для просушки.
          - Кошка, куда ты?- говорю я, точно она сама должна знать о запрете.Да, на подловку мне запрещено.Запрещено даже на эту лестницу. Слишком уж крута она, слишком близко стоит к пролету.
          Рядом с лестницей, почти под потолком, высоко-высоко, прямо над пролетом, неизвестно кем  и отчего прибита массивная полка, а на ней всякая рухлядь: старая шкатулка с треснувшим боком, керосиновая лампа без стекла, мятый , тускло-серебристый чайник,сверток  ржавой промасленной бумаги с потеками чего-то рыжего...
          Кошка, между тем, с неуловимой грацией, словно ничего не веся,вплывает по лестнице все выше и выше... И вот я на первой ступеньке, крепко держусь за деревянные темные бока...Еще ступенька, еще, еще...Кошка скрывается в проеме потолка, рыжая усмешка ее мелькает ,как в раме, опять - и нет ее. Я спешу за ней.  Вот граница на уровне моих глаз и я бросаю первый взгляд в полумрак...
          Но вдруг ступенька под моими ногами бросается в сторону, точно живая. И я,как в замедленной сьемке, падаю в пролет ,задевая в падении мятый чайник. Он крутится, стукается о стену и...
          Восемь полных метров высоты, острые,страшные ступени...
          Никто и никогда не мог меня убедить, что все было иначе. Именно так я рассказала бабушке, когда очнулась. Бабушка мне не перечила.Но на кухне с мамой ввечеру они шептались о том, что соседка услышала звук падения и обнаружила меня на площадке у нашей двери, а вовсе не на лестнице первого этажа, куда я должна была упасть.
          Странный таинственный случай я оставила про себя и никогда не спорила со взрослыми, что мне это все показалось.Впрочем и само падение прошло без последствий...
          Но до сих пор в памяти стоит крутящийся мятый чайник, который падает вместе со мной в пролет, и мы летим...