11. 08. 1942

На поле дымном спели колоски.
Волнами пригибал к земле их ветер.
И он, на миг очнувшись, вдруг заметил,
Что люди и природа не близки.

По разному для них струится время,
Пространство и гармония в разладе.
Но руки вновь лежали на снаряде,
И пухла голова в танкистском шлеме.

Подумал о фрактальности кварталов
В строении квартиры и планеты...
Кружились роем яркие кометы
В чертогах ледяных Вселенских залов...

Так мысль была прозрачна и легка,
Ей без усилий горизонты рвались...
А танк горел, снаряды раскалялись,
Их надо было выбросить скорей...

А люк давил печной закрытой вьюшкой
В полубреду, где копоть, гарь и вонь.
Но гильзы падали на дно, как будто пушка
Сама вела автоматический огонь.

А перед ним был август, спело поле
И скирды в нем стояли на краях.
В том направлении, чуть дальше --  Dritte Reich
И этой мыслью жгло как кислотою.

Он уходил, немножко было жалко...
Он уходил, но он не покорялся.
А танк горел старательно и жарко
И экипаж давно не отзывался.