Если тебе нужен друг
пусть это будет большая белая собака по имени Джонатан Джеремия.
Ты устал, распростер свои ржавые крылья над тобой черный железный ангел. Ты устал быть Вороном, ворующим неведомое, и пойманным, и наказанным тем (всего-навсего!), что в твой разинутый клюв бьет мутная тугая струя нечисти, подобно тому, как в обратной съемке струя грязной дождевой воды изо рта химеры водосточной на шпиле громадного католического храма —
но — наоборот, вовнутрь!— и разница эта очень ощутима, и, чтоб не захлебнуться, ты все ширё разеваешь свой клюв, но горло уже не в состоянии пропустить взбесившийся поток, тебя заливает, затягивает, — и держит тебя на поверхности болота только слабая тонкая перепонка между пальцами вороньей лапки. Но — хватит об этом
потому что ты давно вышел из оранжевого теплого дома и бредешь медлительно через мрак и изморось нудного северного дождя, спотыкаясь о корни, об поваленный ветрами сухостой — и городок далеко уже позади, за спиной где-то.
И вот ты уже на месте. На Лысой Горе. В самой высокой точке посреди блюдца окрестности. И ты прислоняешься спиной к косо-поваленному стволу недоупавшего сухостоя, рука ползет по скрюченной старушечье коже-древесине, холодной мокрой снаружи и сухой теплой внутри и снизу, гдё не достает мокрая морось; ладонь обхватывает теплый сучковатый спокойный ствол — дождь. Ждешь. Ты — ученик Слуги. И непонятны тебе ею прихоти и забавы, а уж страшные в своей ирреальности деяния дона. . .— но ведь приоткрыл же он тебе нечто, хотя и не возжелал взять в ученики — ученика — ха! кого? — собственного взбалмошного?
Ты не доверился любви к нему детей и собак, так жди же один теперь — но, вдыхая, как прежде, упругую силу встречного ветра!
Тиш-ше. . .— он уже здесь?
И, действительно — в грудь твою голую уткнулся знакомый мокрый нос, и большая кудлатая голова трется сырой шерстью о живот твой — он здесь! — но ты понимаешь вдруг, что пес забежал явно мимоходом, ему — «извинитенедовас-с...»
А — куда?.. Ах, к Маргарите Николаевне, на день рождения... да? — а меня вот не приглашали, но...
Но спросить уже не у кого — только белое пятнышко мерцает еле-еле где-то над серединой дымчато-сонного озера Ханто...
И тебе хочется идти за ним, взлететь,
и
потому что за спиной ночь,
а там
там должен же где-то
начинаться
ДЕНЬ?
*
плюс музыка Матиа Базар
Свидетельство о публикации №110100706106
к прологу несгоревшей главы
повести "День рождения Маргариты Николаевны"
Михаил Просперо 07.10.2010 18:17 Заявить о нарушении