Антиэлегия

Уходит январь. Полыньей подмигнув,
рассеялся дым иордани.
Шальная ворона прочистила клюв,
пугает рассветные дали.
Сугробы в округе от елок желты -
осыпалась мертвая хвоя.
Не плачь, дорогая, сегодня хоть ты,
поникнув в салат головою.
Пусть тошно от песен соседей-гуляк
и снег намело в коридоре,
врагу не сдается наш гордый "Бодряк",
прокуренный, с видом на море.

Не надо ломаться. Зима, гололед...
Нога подвернулась, и тянет в полет.

Нога подвернулась, и тянет в полет -
к разрыву и связок и связей.
У горла ретивое SOS отобьет
и камнем обрушится наземь.
Насупилось небо, как брови вождя,
ознобом в окошко дохнуло.
Чего же ты, поздних гостей проводя,
над грудой посуды вздохнула?
Окурки дрожащей рукой заметя,
с усталой улыбкою спи, как дитя.

С усталой улыбкою спи, как дитя,
презрев суету и заботу.
Пусть темные люди в чаду забытья
бредут досыпать на работу.
Автобусов тесных лото номеров
тебе ль тусовать по морозу,
чтоб толпы простых и карманных воров
тебя обминали, как розу?

Но к зеркалу бледным приникнув лицом,
кого в этот час ты зовешь подлецом?

Кого в этот час ты зовешь подлецом,
листая, как книгу, морщины?
Иные далече, и этот с концом...
И тоже - почти без причины.
Под ежик расчески ложится волна,
вплетается снег заоконный.
Законный ли, нет ли?
Жена? Не жена?
И кто ж это будет - законный...

Но вспомни о средстве от слез и кручин:
массаж сохраняет лицо от морщин.