5. Война с националистами. Братья

             Братья.  Продолжение
               
   - А нам в Прибалтике тоже один артиллерист, как ты,  здорово помог, - вспомнил новый эпизод Алексей.- Знаешь, Сеня, фашисты не так страшны были, как литовские националисты. Его бьёшь, зная – это точно враг.

А эти исподтишка орудовали. Такие злые, беспощадные, просто звери!.. Немцы в сердце метят, а бандиты - в спину.

Мы, значит, немцев из ихнего хутора трое суток выбивали, голодные, уставшие. Колбасу, консервы, хлеб - весь сухой паёк подмели, а продовольствие не везут.  Командир дал команду на отдых.

Двоих в караул послал, а троих - в другой хутор за продуктами. Улеглись мы кто на чердаке, кто на сеновале, кто в большой риге на соломе.

Спим мы, уставшие и голодные, мертвецким сном. И артиллеристы с нами тоже дрыхнут, но подальше – на горке в хлеву.

Ночью наши охранение то ли тоже заснуло, то ли их тихонько бандиты сняли. И оружие наше в сенках, сволочи, реквизировали, и десять спящих рядовых потихоньку вырезали...

   Короче, проснулись мы от пушки – это артиллерист метрах в 50 от нас начал из неё бабахать, разбудил нас.

Пушки - это всё, что у нас осталось, не считая личного оружия у офицеров, да гранаты у каждого пехотинца всегда при себе.

Вот где мы опростоволосились: спим, думая - немцев выбили, охранение поставили. Кто ж знал, братишка, что второй враг нападёт?
   
   Так мы обозлились, тоже озверели, пистолетами и гранатами эту банду порешили, оружие своё вернули. Их  16 человек всего-то и было.

У них мы и узнали, что послов за харчами они на осинах повесили, сволочи!..

Только с бандой разделались, глядим, на эту суматоху немцы вновь попёрли. Хотели хутор у нас отнять. А может, с бандитами сговорились, кто знает?

Ну, артиллеристы их орудиями-то остановили, да налетевшая авиация как-то быстро наши пушки-то  разбомбила. Видать, бандюги им просигналили про нашу дислокацию.

Но мы не подпустили гитлеровцев к хутору тем оружием, что у бандитов отбили.

   Осталось у нас одно орудие - на горе боком лежит, полуразбитое, крутится на колесе, блестит на солнце. Чего они его боялись, мы так и не поняли, но фашисты весь день в него палили и сбить не могли…

Мы же много гитлеровцев тогда подкосили, боялись, видать, нас. Пока они не знай чего день раздумывали, мы засекли их огневые точки, передали командованию, а сами окопались, подмоги и обед дождались, и в атаку рванули.

Так с боями освобождали каждый хутор.

Зато националисты нас не иначе, как оккупантами не называли, неблагодарные...Столько ребят полегло там - ужас!  Это были бандиты из Айзсарги*- лютые враги наши, как оказалось!

Алексей достал кисет, свернул самокрутку. Вспомнил павших, задымил. Даже цигарка в зубах затряслась. В глазах брата Семён увидел незнакомые доселе молнии гнева. Всегда спокойный брат просто клокотал возмущением.

  – У них старые корни ненависти к русским.  Думаешь, немцы глупые идеологи были? Когда в Прибалтику пришли, сразу разрыли курганы убитых коммунистами сотни репрессированных. Народ собрали, показали.

После этого ужаса разве прибалты могли не поддерживать немцев?  Сталин ведь дорогу к морю открыл России за счёт их свободы. Они жили себе по-своему, а их насильно в колхозы затолкали, отняли землю, скот, выслали, разогнали по всему СССР, разлучили с родными.

А тут война. Ненависть кипела, били они нас нещадно, мстили за недавние обиды.

  - Да и в Польше пшеки думаешь, меньше нам  вредили? – продолжал Алексей. - Мы их от фашизма спасаем, а они, суки продажные, против нас тоже! – Алексей заскрипел зубами. –

- Мы свои семьи в тылу побросали, могли бы уже дома у жён под боками нежиться на мягкой перине, детей растить. А не валяться тут в грязи, рискуя с двух сторон быть убитыми… Но куда там- «а кто  друзьям помогать будет?» –передразнил кого-то раненый солдат.

  - Мы жизни свои не жалеем  ради этих двуличных проституток, а за что, скажи? На хрен бы нам сдались эти пшеки? Пускай бы и жили себе со своим Пилсудским гетманом да с  любимыми немцами.- прорвало Алексея.

-Да что ты мне рассказываешь? - перебил возмущение брата Семён. - Я сам в Польше на собственной шкуре это испытал.

- Помню, послали нас на задание. Близ  Хелма зашли мы в деревушку. Дом выбрали абы какой, зашли, якобы, водицы испить, т.е. разнюхать как и что.

Хозяин как засуетился, куды там: бутылку на стол. «Добже, добже!» с улыбочкой бормочет.

Молодую панночку  за салом и колбасой в погреб послал.  Пшечка - старшая в печь за горшками полезла…

А дочка ихняя  с колбасой и салом всё не идёт и не идёт. Ну, мы суп-то хлебаем,  но не дураки же, смекнули, куда он её послал и еле успели до леса  доскочить, как тут же 12 мотоциклов с немцами примчались. А нас всего четверо.

Перестреляли мы их половину из надёжного укрытия, да в лесу нас шиш достанешь. А немцы леса, как огня боятся.  А если бы мы не улизнули?..

Меня, между прочим, в Ростове молодая жена ждёт. Ой, красавица, я те скажу!- разулыбался Семён. – Оленька моя!- и показал брату фото счастливо улыбающейся блондинки.

-  А вот убили бы меня тогда?.. Впрочем, пшекам всё равно. На всей истории войн России ляхи вечно с нашими врагами  дружили. Свой интерес блюдут- чужими руками думали себе кусок от российского пирога оторвать…А я должен за них умирать… Тьфу!

  Алексей тоже  достал фотографию своей жены и дочек, насмотрелся, вздохнул, снова цигаркой задымил.

==========
*  Айзсарги (латыш. Aizsargi «защитники»,«охранники») — латышская крайне-националистическая военизированная организация. Сотрудничала с нацистами  во время окупации ими Латвии. Разбойничали и после войны вплоть до 1953г

               На снимке:
Алексей Иванович Бондаренко -крайний справа. Отдых после боя. Май 1944 г.
 с однополчанами. Надпись на фото личная.

                Продолжение см. 6. Интуиция