Смерть в полдень

Не останется ласки и жалости,
Возражений, завещанных впрок,
Подчиняясь убийственной шалости,
Я легко надавлю на курок.
Теребя охладевшими пальцами
Расщеплённую кисть на сукне,
Я слежу, как, смеясь над страдальцами,
Бродит солнце в открытом окне.
От светила не жду благосклонности:
Облекать отреченье моё
Ни к чему в покрывало законности
И нездешних стремлений шитьё.
Бесполезно искать оправдания,
Попытавшись себя превозмочь,
И, назначив всему воздаяние,
Глупо ждать безразличную ночь.
Хорошо было плакать романтиком
Над порывами скользких сердец,
Чтоб в альбоме с серебряным кантиком
Накропать пару строк под конец.
Ничего не осталось: не плачется,
Не смеётся, не верится снам…
Если слабость во мне обозначится,
Я и слабость сожженью предам.
Чуткой птицей в ладони очутится
Револьвер, и в предчувствии ран
Под сверкающим дулом закрутится
Начинённый свинцом барабан.
Это щёлканье быстрое, дробное
Ободряет решимость мою –
И с усмешкою звероподобною
Меж распахнутых стёкол стою.
Ты твердишь, будто шанс на спасение
Оставляет лукавый игрок? –
Не затем, чтоб искать избавления
Я всему уготовила срок:
В час полуденный в солнечной мантии
Смерть со мной заключила пари,
Мне известен исход, а гарантия –
Шесть надёжных патронов внутри.
Если духа смятенье летучее
Мне внушило само бытиё –
Значит, будет лишь прихотью случая
Роковое решенье моё.
Не останется ласки и жалости,
Возражений, завещанных впрок:
Подчинившись убийственной шалости,
Я легко надавлю на курок.   
               
8 апреля 2007;