Мне другие страсти стали ныне любы!

«За новый облик сладострастия,
Душой безумной и слепой
Я проклял всё — во имя счастия,
Во имя гибели с тобой».

Константин Бальмонт.


Белое лицо, чёрная одежда,
Словно взмах крыла, то прощанья жест,
А была ль надежда,
Или страсть по милой… каждому свой крест,
Будет ли как прежде?
Белое лицо, ночь и… в страсть с невеждой!

Что такое горе, слёзы или радость,
Ты пришёл сегодня, чтобы завтра вновь,
Принести разлуку или счастья сладость,
Или разрушая, получить любовь,
Дополняя этим при основе гадость,
Горе, что прошло, иль с приходом радость!

Смуглое лицо, но одежда белая,
Да какая разница… кто в твою постель,
Позабыты все: робкая, иль смелая…
И контраст один – вглубь или на мель,
Судьба в страсти грешной ныне очумелая,
И любовь при страсти в грешности так смелая!

Да бывают взлёты и паденья тоже,
Любят нас сегодня, завтра бросим всех,
Остановки нет, и прости нас, Боже,
Мы живём, работаем, словно бы на грех,
Душу только страсти бесовски тревожат,
И при этом «счастии» час паденья множат!

Путь во славе в прошлом, а сегодня тихо,
Только вот недавно обнимал жену…
Славить, и порочить уж не буду лихо,
Много было женщин, а любил одну,
Знаю, что все страсти через годы стихнут,
Вместе стоном, смехом и девичьем криком!

Белое лицо, да и тело белое,
Каждому чужую хочется обнять…
Ведь одна боится, а другая смелая,
И стремится каждая не отдать, а взять,
Даже если в страсти как-то неумелая,
В ночь дарила тело нежное и спелое!

Радость обладанья или жён измены,
Грудь в ладони милой… или просто грудь…
Сколько ж просто было, а вскрывало вены,
Оросив слезами мой тернистый путь,
Но все были страстны и в любви мне ценны,
Дни при них мои страстью наслажденные!

Белое лицо… не целую в губы,
Отшумели юбки, как забытый сад,
Нет улыбки прежней, выпали все зубы,
И взамен покою уж теперь я рад,
Мне другие страсти стали ныне любы,
Женщины всё более любят руки грубые!