Колумб

Седьмую неделю душа на пределе,
да ширь океана, да свисты в ушах.
Еще я не канул, легко мне и вольно --
блуждаю меж волн я, как бродят впотьмах.

Моя королева, моя каравелла
не жаждет покоя, врезаясь в волну!
Не жаль за спиною мне Старого света,
похожего цветом скорее на тьму.

Все эти недели фок-мачты скрипели.
Я -- рыцарь распутья. Пусты мои сны.
Могу я поклясться: плыву не за счастьем --
ищу новый путь я из этой из тьмы.
 
Моя королева, матрос мой, Марчелло,
кричал обалдело, надравшись весьма:
   -- Ни Нового нету, ни Старого света --
один только свет, и одна только тьма.

Свалился он с мачты, матрос мой. Не плачьте!
Их доля жестока, мыслителей слуг.
А если и вправду Земля круглобока,
то путь мой без Бога -- как замкнутый круг.

А если и вправду Земля без окраин --
мой путь нескончаем, и мрак мой нелеп.
Найдем по приметам дорогу мы к свету,
лишь мир бы от света потом не ослеп.