Воспоминание

Окошко приоткрыто, и с улицы доносится сонный шелест дождя, чавкающие шаги и печально-осенний соседский мат.
А я сижу и думаю о Франции времен войн Лиги. То ли дождь навеял, то ли зонт...
И это не соседка Марина сквернословит и ржет, это ржет мой Байард в стойле, а бранится маркитантка Мердетта. Полк наш отведен на отдых в Прованс, в деревню Лятрей. На сотни лье кругом почти нет человеческого жилья - одна пустынная, залитая дождем гаррига.
Скука, беспросветная серая скука. Иногда я на Байарде выезжаю развеяться, но полчаса беспросветной липкой мороси нам хватает, чтобы продрогнуть до костей. А вернувшись, согреваюсь у очага мерзким пойлом, взятым в долг у Мердетты. Несуразные мысли толпой начинают валить в мою бедную голову, причудливо склеиваться друг с другом и выстраиваться в еще не написанные мною строки:

Вотще, судьба, над пустошью свистишь,
Совой кричишь и серым волком рыщешь.
Ты след души моей в полях осенних ищешь
Вотще - душа уехала в Париж.

…Я прикрыла окно и пошла кормить хомяка.