восадули

говорит: “привет!”, но видно – по*бать.
мне, понятно, по*бать ещё сильней.

говорю: “привет-привет, козырный бард!”
он смеётся, жилки на щеках синеть
начинают... я даю ему воды.
он выплёскивает, наливает джин.
выпивает залпом, пальцем на кадык
указав. я говорю: “пи**ец! как жизнь?”
он смеётся. говорит: “пи**ец-пи**ец,
как обычно.” мне понятно с полусло...

во саду ли, в огороде – нам везде
осложняют жизнь колонии козлов.
он садится и, гитару положив
по-гавайски на колени, говорит:
“я бы не был против – у тебя пожить.
правда, о*уеть как сухо... нет, внутри.”
я гляжу ему в глаза: за много лет
в них впервые шевелится злой огонь.

я протягиваю виски. повзрослев,
понимаешь, что не он, а ты – другой.
говорит: “все эти бл**ские мечты
отнимают, день за днём, остаток сил.”
говорю: “не ссы в компот. стихи прочти.”
говорит: “давай споём, как ты просил.”
кто-то просит (оба знаем, что не я)
что-то спеть. на струнах спит его рука...

и за пять секунд до пробуждения
я привычно говорю ему: “пока!”