Легенда и Миф

(отрывок)

-Я сам – то маленькое чудо, что призовет к ответу! – кричал Миф, размахивая руками,- И каждый ответит! Каждый! Иначе земля разверзнется, вздрогнет под ногами асфальт, и тысячи труб ангелов заставят тебя, его, нас всех поверить!
-Остановись, - она, Легенда взяла его за левую руку, и тут же ее пальчики изобразили знак «Дейм’у» - «Страх и Верность».
Но нет, он пошел по кругу, легко вырвав свою руку из ее пальчиков.
-Люди! Живые и не живые, персонажи, герои, странники, солдаты, Боги и Судьбы! Я заклинаю вас – идти вперед, цепью, горным хребтом! Идти к вершине, пусть эта вершина и на самом дне вселенского Ничто! И вечности вам будет мало! Идите, иначе Я, Миф! Призову вас к ответу!- и он действительно бы призвал. Но только ее руки вдруг сомкнулись кольцом, а потом – Легенда разомкнула мир вокруг – и все люди, живые и не живые, Боги и Судьбы, солдаты и герои – пропали, исчезли бесследно, за пеленой еще не сотворенного мира. Они оказались в начале. В точке бифуркации (или как ее еще обзовут грядущие люди) – в точке отсчета. Время ноль...
-Вот теперь и поговорим...- и Легенда уселась в позу лотоса прямо посреди безлико-белесого Ничто.

Он не мог выдержать так долго ее взгляд – мягкий, успокаивающий, а точнее упокоивающий. Слишком долго он ее знал, слишком долго, чтобы научиться, не понимать, чего она хочет. В этом их отношения ничуть не отличались от простых отношений опять же простых мужчины и женщины.
-Легенда, прекратим молчанку?
-...,- молчание.
Миф посмотрел на пустующее пространство вокруг, и не заметив ничего интересного, создал свою копию.
Копия пошевелилась, отряхнула белесую пыль со своего клетчатого фартука и, переминаясь с ноги на ногу, стала ковыряться указательным пальцем в ухе. В Ничто тут же посыпались еловые опилки, остатки вчерашнего ужина (слава богу не переваренные) и пара крабов, что сочли правильным растворится в пространстве, притворившись белыми камнями.
...и тут она засмеялась!
Смех Легенды вдруг стал первым смехом по эту сторону рождения вселенной и от того Смех по ту сторону рождения Вселенной забеспокоился, как-то неуверенно (но явно с гордостью, что его брат Смех стал первым по ту сторону рождения вселенной) встрепенулся, ну и привел ненароком вселенную к рождению...
...точка бифуркации решила таки оправдать свое название. И вот Смеха стала БИ – два. Вселенная разлетелась сотнями шариков недоукомплектованных галактик, уже в полете доукомплектовываясь ее Смехом.
А БИ – тоесть Два Мифа с остекленелыми глазами смотрели, как та единственная точка, за которую цеплялся взгляд вдруг решила стать не единственной (и куда больше, чем БИ). Мифу стало плохо. И Миф расчетверился. Тоесть КАЖДЫЙ Миф... ну да ладно, все же не прогрессией математической мы тут занимаемся.
...и тут она прекратила смеяться. Легенда смотрела, как множатся галактики и как вслед за ними множится Миф. И ей становилось страшно.
Стоп.
Стекла первая слезинка из ее рождающихся вселенной зрачков, и сам зрачок устремился за слезой, вытекая из акоритовых глаз.
Пока сползала слеза, только-только получивший рождение мир утекал назад – рождение становилось зачатием, зачатие единой, единственной клеткой. И Миф становился собой – единственным, кроме нее.
Легенда и Миф еще не рожденной Вселенной.


Безудержно хлестала вода из пробитого днища рыбацкой лодки. Безудержно хлестала кровь из темной раны короля Артура. И меч покоился сразу в двух водах – крови и речной.
Пока Мерлин переругивался с Гвиневерой, а бедняга Ланселот налегал на весла, только Артуру и Мечу в его руке доводилось бесприкаянно мыслить  - «а что там – за бортом?».
-Он должен выбросить его в воду!- кричал седобородый старик в коричневой хламиде и утыканной вороньими перьями шляпе.
-Без Экскалибура он умрет!- перекрикивала старика девушка в запачканном кровью, грязью и туманом агатовом платье. Она пыталась встать – высокомерье преобладало в ее логике (а если не таить секрета – то и банальный циннизм), но лодка резко качнулась, зачерпнув изрядное количество воды через борт, и еще больше, приобщаясь тем к глади озера.

Миф сидел здесь же. Он прибыл первее Легенды, и теперь обдумывал, что же оставить себе, а что отдать на поживу этой даме с красивым (и бессмысленным, по его мнению) именем на «Л». Джентльмен в нем явно боролся с любителем красивых фраз и завершенных историй – почти коллекционером. Вот именно – почти.
Да-с, некрасивая ситуация, - думал Миф (в мыслях заднего плана уже перебирая красочные слова описания того, как умер Артур... так и не доплыв до Авалона).
-Стоп! Почему «Авалона»?- Миф старательно огляделся вокруг, ведь еще минуту назад он знал пункт прибытия утлого рыбацкого суденышка, и он явно назывался по-другому.
Но вокруг было пусто. Нет, конечно, летало добрая рать разной мошкары, даже в тумане умудряясь находить безошибочно кровонесущую цель, да и иные создания терпеливо ждали обеда – ну или иного вида принятия пищи. Лишь бы поскорей лодочка пошла ко дну.
А Легенда все не торопилась...

...-Он должен выбросить меч. Пока клинок с ним Артур не может...- старик не договорил – Гвиневера запустила в него найденными на дне (а теперь уже свободно плавающими где-то ближе к корме) лодки рыболовными снастями.
-Гвиневера, Гвиневера,- проворчал Ланселот и улыбнулся. Да уж, как только Артур умрет – меч будет наилучшим доказательством наследственной предсмертной передачи бразд правления Камелотом от Артура ему, тоесть серу Ланселоту Первому. И лучше всего это понимала Гвиневера.
Вот только старик упрямился.
-Он должен его выкинуть! Вернуть Владычице Озера!- настаивал Мерлин, лихорадочно выпутывая крючки и куски сети застрявшие в его бороде.

Да вернется он ей, вернется, - хотел, было сказать Миф, но закон «Молчания и Невмешательство частных псевдоисторических субъектов категории «М»» крепко связывал ему рот (ну или связал бы шерстяными нитками... лет эдак на тысячу в случае... Случаи указывались уже в другом законе и куче поправок к «Молчания...» (см. Кодекс Мифоуказателей). В принципе вода продолжала прибывать...

Артур вдруг простонал что-то невразумительное на счет «Вода...». Но все подумали, что он хочет «Воды» и тут-то сыграли свою роль обстоятельства...
Гвиневер попыталась найти захваченную еще до боя фляжку, что она собиралась преподнести Артуру-победителю. Яд во фляжке был не сильный, но по ее расчетам утомленного человека убил бы как раз за два-три дня хмельной пирушки в честь победы.
Генда... Мерлин попытался взмахнуть любимым дубовым посохом, дабы сотворить если не Грааль Святой, то хотя бы чашку с чистой водой....
Ланселот же продолжал грести...
А пролетающая мимо сова обронила невидимое (для людей) письмо для Мифа от Легенды. И хотя письмо было и невидимое, но не как не невесомое.
Лодка качнулась последний раз и... слилась с туманной гладью озера...
«...Артур выпрямился и превозмогая боль в кровоточащей ране, кинул Экскалебур в озеро. Тут же из темной глубины вод поднялась женская рука и поймала звенящий разрезающий воздух клинок...»
...читал Миф строки из письма, изредка поглядывая на не аппетитную картину «рук и ног» из глубины вод, что сейчас таки дождались своего обеда.
В конце письма значилось: PS: не смогла прийти, Таури На’Уа отказываются строить египтянам пирамиды. Целую. Твоя Легенда.
                PS:PS: приятного купания.
Миф сплюнул в сторону ближайших подкоряжников, доедающих консерву-Ланселота и, достав из-за пазухи небольшую книжку, прочел ее заглавие:
 «ЛЕГЕНДА о Короле Артуре и рыцарях круглого стола».
ЛЕГЕНДА!
-Ладно, посмотрим, какими эти рыцари были круглыми!- сказал Миф и с громким хлопком растворился в Истории.