Шью себе платья и юбки, длиною в вечность...

Шью себе платья и юбки, длиною в вечность,
Ворох подушек на самую длинную ночь,
Чтоб их хватило, чтоб спрятать туда беспечность
Каплями слез вместе с маской «счастливая дочь».

Бегаю быстро, так быстро, насколько умею,
Падаю больно, но дальше все так же бегу.
Даты рисую мизинцем – ты хочешь апрели?
На, вот, держи. Мне не важно, в одном все бреду.

Дверь нараспашку в мой дом разоренный ветрами,
С сейфовой камерой, где я и вправду живу.
Пик одиночества, не добровольный местами.
Даже не плот, а бревно, не держащееся на плаву –

Это здоровье… С борьбою, с мольбой и с клыками в пальцы,
С бочкой цинизма, где ложкой прогорклою мед.
Стала никчемной хозяйкой, мои постояльцы
Пишут о том, что здесь стены – азотистый лед…


Что это? Город. И улица. Новые роли.
Ты ли, с глазами, выпученными овально?
Кажется, что-то спросил… А давно ли?
А, вот: «как жизнь молодая?». – «Нормально!».

Менделевич Ася, 6 сентября 2010 00:15