Сон закончен

Мой сон закончен, звонит будильник.
Я уже на кухне, открываю холодильник.
И чтоб не мучил сушняк достаю лед сделать компот,
Залить все это в рот пока меня трезвяк не проберет.

Была же ночка, пришли два друга,
Притащили магарыч и чего-то покурить,
Чтоб убиться в хлам, да напиться в дребезги,
Чтоб не видеть впереди себя не зги.

Мда, посидели, попили, плотно так покурили,
Чего дальше творили, не помню,
Наверное кого-то очень сильно избили.
Да, точно избили раз кулаки мои в крови, а не в мыле.

А может не мы, а нас сильно избили?
Что-то челюсть болит и почки заныли.
Ну ладно хватит жалоб и нежностей
Буду ждать хороших новостей.

О-па, слышу звонок, наверное звонит корешок,
Поднимаю трубку, а там голос,
Звонит его мать,
Говорит: "Прошу сына в морге моего опознать".

Я в шоке! Говорю ей: э-ээй! Что это за хрень?
Как может так начинаться день?
Мы слишком молодые чтоб так умирать!
Я тебе не верю - это развод, ты не его мать.

Я повесил трубку, стал собираться,
Но вот опять звонок.
Блин, ну что за урод?
Отвечаю, а там уже типа другой корешок .

Говорит, ты помнишь вчера мы ходили в кабак?
Я сказал, очень смутно, а что?
Ну ты и дурак! Зачем было нам нажираться в умат,
Ты вчера нарвался на крутых ребят.

Что опять? Да опять!
Елы - палы... Начинай уже вспоминать.

Мы сидели и пили,
Высоких красоток пригласили,
Потом появились две волосатые гориллы
И о чем-то грубо с нами говорили.

Ты не дожидаясь долго,
Послал их далеко и надолго.
В ответ получил с ноги по лицу
И лег отдыхать на полку.

Началось движение в обществе,
Потасовка нарушила творчество.
Все, что руки цепляют, целят прямо в хлебало,
Под замес попадают те, кто об этом и не мечтает.

Вот и попал наш друг,
Которого взяли в круг.
Эти гориллы тупые,
Но с умом его колотили.

Почки ему опустили, ребра сломали
И мозги отстучали. Гады.
Правда и мы виноваты сами, за базар отвечать-то надо,
За брехней своей не следили и пером у шеи водили.

Тут менты налетели
И каждого дубиной пригрели.
Народ давай по углам щемиться
Неохота с ментами резвиться.

Так и завершилось наше веселье,
Один в морге, двое других ощущают похмелье.
Но похмелье фигня, другана вот жалко,
Его не вернуть. Что-нибудь вспомнил?

Проклятая пьянка! Ничего не помню,
Но давай забьем стрелку на вечер,
Я приеду и мы нормально проведем встречу.

Вот уже вечереет.
Мы сидим в кабаке, а веселье душу не греет.
Четверть часа, два друга сидели,
Отрешенно куда-то глядели.

Один говорит, больше так не могу,
Это полная чушь,
Жизнь стремится ко дну.
Как долго еще мы так проживем?

Кабаки, наркота, проститутки,
Водка,коньяк дебильные шутки.
Я и так, как дурак, ни семьи, ни друзей, ни работы.
Выше крыши долгов, от жизни тошнит до блевоты.

Другой отвечает, ну ты и лох!
Иди в монастырь, если так плох.
Там из тебя Может сделают толк,
Был крутым пацаном, станешь попом.

Ну все, уже хватит, фильтруй свой базар.
Тут наши пути разошлись.
Ищи себе кореша вместо меня,
Чтоб харю с кем было залить.

Они побрели по домам и забыли о дружбе надолго.
Но лет через двадцать друг друга нашли,
В соборе на рождественской елке.

Дьячек православный вышел из храма,
Пошел вдоль стены попрошаек кормить.
Пройдя через нескольких горем убитых,
Вгляделся в мужчину со стороны.
Уж очень знакомым ему показалось
Лицо, цветом чуть посветлее золы.
Как звать тебя сын мой? Спросил его отче.
Мы вроде, как знали друг друга, давно?

А может и знали,
С ухмылкой сердитой
Ответил несчастный,
Мне все равно.

Смотря на бомжа, прослезился отец,
Вспоминая время лихое.
Не думай о том, что это конец,
На кресте, все твое горе.

Если Бог есть, бомж отвечал,
То к чему все эти скитания?
Почему же не видит Он горе мое?
Почему же не видит страдания?

В чем винишь ты Святого?
Вспоминай свою жизнь,
Как хотел получить все и сразу.
Жизнь твоя коротка и все блага вместить,
Не по силам вселенскому разуму.

Вот что сделай сын мой, спрячь гордыню свою,
Ты и так опустился до нельзя.
Ты покайся Ему, признавая вину,
Он отпустит грехи, ты не бойся.

А чего мне бояться, в переделках бывал,
И стреляли в меня и кололи.
Не боюсь ничего, ни врагов, ни друзей,
Ни тюряги, тем более воли.

Ладно, ладно тебе потешаться со мной,
Может быть ты и вправду бесстрашен,
Но тебе не поможет, в аду твоя круть,
Не отмыть, от души твоей сажу.

Тут бедняга на десять секунд замолчал,
Не сдержать уже слез покаяния.
Как потерянный сын на колени упал,
Закрывая лице свое дланями.

Не от горя теперь тот бездомный рыдал,
А от Божьей любви, что вошла в него.
Сердце новое, чистое дал ему Бог.
И тут же на небо призвал его.