Смерть. Опыт номер 1

 
Дзинн-н-нь...

До чего большой розовый «дзиннь»!
Как цветок лотоса в Детской энциклопедии,
том «Биология», кажется, том седьмой.

Сынок,
принеси ведро картошки,
Она в погребе у соседа в гараже.
Давай-давай, погуляешь  потом!..

Гараж,
новенький соседский «жигуль»,
«восхитительный»,
а может «сладкий»,
приятный, короче говоря, запах бензина.

И зачем он поменял, - да как он мог! –
старую «Волгу» на «жигуля»?
Я бы ни за что не стал, что я, дурак, что ли:
там был такой классный олень на капоте,
а здесь что?

Дзинннь!..
Кто сказал, что картошка серая, в смысле, скучная?

Вот же она:
картофелина медленно летит мимо давно уже не опускающейся до конца
ржавой дужки ведра.
Вот пройден створ ведерных  проушин.
Одно из этих ушей мы сильно помяли с Игорем, соседским  пацаном,
когда решили поиграть этим ведром в футбол.
В мае дело было,
Игорь еще ногу зашиб, синяк нехилый  был.
Немного влетело, но ничего…

Картофелина тем временем,
спускаясь все ниже
вдоль сужающейся железной трубы
(усечённый конус – мы на геометрии проходили),
миновала первый,
второй ободок, -
такие ободки для чего-то выдавлены
в боках почти всех ведер.
Наверно, для красоты...

Сладкий запах бензина…

Нет, я бы никогда не продал машину с таким оленем!..

Сладкий полёт длится.
Исцарапанный, с бурыми пятнами ржавчины круг дна
все ближе,
ближе,
ближе…

Дзинннь!
До чего розовый звук!
Он поднимается медленными разноцветными хула-хупами.
Хула-хупами, как оказалось, называются обручи, кольца,
которые вертят вокруг талии.
Эти обручи вполне могла бы крутить давешняя артистка
«Цирка на сцене»,
что мы смотрели неделю назад
в недавно отстроенном
новом Дворце культуры курорта.
Она тогда крутила не меньше сотни таких обручей,
умеют же люди!

Сплетаясь кольцами Каа,
гипнотизирующего бандарлогов,
вращаясь во всех возможных плоскостях,
праздничные обручи
медленно поднимаются
из бархатно-черной глубины.
Они мягко проплывают на расстоянии вытянутой руки,
едва не касаясь моего лица.
Я провожаю взглядом последний и поднимаю глаза.
Где-то далеко вверху в квадрате желтого света - 
силуэт человека в форменной фуражке.
«Игорь, это ты?» –
доносится оттуда.
Странно, думаю я, почему Игорь?

И я взлетаю...

А потом иду домой,
выписывая классическую пьяную синусоиду,
иду через давно убранные
заиндевелые ноябрьские огороды.
И одинокая картофелина
гремит,
перекатываясь
в пустом ведре.

Сладостный запах бензина...
(А где-то в недрах Большой  Науки
уже зреет новое слово:
«токсикомания»)