Честное слово

- Да пошёл ты, - даже почти без злобы, но как-то всё равно неприятно.
- Андрюх, ты чего?
- Ничего. У тебя же, гада, на лбу всё написано. Забыл, что ли?
- Блин... Забыл. Но я же ничего такого...
- Ага, ничего такого. Это ты так пошутил. Неудачно.
- Точно, просто пошутил... попытался.
- Ладно, на тебя обижаться - лучше убить. Давай колбасу режь. Только думай потише, бесит.
Денис стащил со спинки стула кухонное полотенце и завязал лоб:
- А так?
- Так лучше.. Но теперь будешь думать гадости безнаказанно, да? - усмехнулся и стащил полотенце. - Зато удобно, не надо тосты говорить, всё бегущей строкой во весь лоб. А вот если бы ты не анекдоты в сортире читал, а классику, то и люди бы не так шарахались. Давай, за классиков, что ли.
Плеснул ледяной водки в приземистые полусотенные рюмки.
- Классиков? Представляю, как бы на меня библиотекарши смотрели в троллейбусе.. влюблёнными очками, - Дениса разбирал смех. Да и вообще настроение такое случилось первый раз за последние две недели.
- Интересно, что твоя Наталья говорит, когда мысли о бабах зачитывает?
- Андрюха, ну что ты под руку-то..., - с досадой. - Она уже ничего не говорит, к маме съехала. На второй день. Соседка на глаза попалась, а у неё такие арбузы... Ну, давай, - опрокинул в себя стопку и хрустнул маринованным огурцом. Безрадостно так хрустнул.
- Дурак.
- Дурак, согласен. Кто ж знал?
- Я знал. А тебя на халяву опять потянуло. Зачем...
- Зачем... Десять лямов на дороге не валяются.
- Во-во, на дороге только дураки вроде тебя валяются. И - знаешь - на тебе обратно полотенце, не могу так разговаривать, отвлекает твоё вот это "мать-мать-мать".
- А я бриться не могу - как дурак в зеркале читать пытаюсь, представляешь? Полный идиотизм, - но полотенце взял.
- Ндааа... Вялотекущая шизофрения какая-то... Ты не свихнёшься за полтора месяца?
- Хрен его знает... Давай ещё по одной.
...
- Штука в чём - я то могу к зеркалу вообще не подходить, Наташки всё равно нет, для кого бриться?  А вот всё остальное... На работе взял отпуск, иначе уволят - шеф критику болезненно воспринимает, особенно открытую, - развеселился, - да и вообще из дома лучше особо не выходить... Я теперь  только в соседний магазин вылезаю, и то глубокой ночью, когда одни "южане" за прилавком. Слава богу читать не умеют почти.
- Весело. А кепку натянуть не пробовал? Или этим... как он там у баб называется... фигнёй такой намазать, которой они прыщики мажут?
- Попробовал разок. Кепку. Так сразу непрозрачно намекнули, что ещё раз - и всё, прощай мои десять лямов. Якобы наблюдение 24 часа в сутки. Может и не врут. Эй, где вы там? Знаете, что я о вас думаю? Давайте, читайте, снимайте. Козлы. Андрюха, наливай, пусть завидуют - они же на рабоооте, им нельзяяя.

...
- Денисыч, я вот понять не могу, как эта штука работает?
- Я бы знал...
- Может, шокером попробовать, вдруг закоротит твоё табло? - икнул и вытащил вторую бутылку.
- Себя шокером попробуй, - мрачно отозвался Денис.
- Мог бы и не отвечать, я читать умею.
Андрей налил "ещё по одной" и вдруг его осенило:
- Слушай, а если нажраться вдрызг, что будет?
- Голова болеть будет сильно, забыл что ли?
- Да нееет, я не об этом. Может, твои буковки будут такими.. совсем несвязными, а? И никто ничего не поймёт.
- Андрюха, ты гений! Наливай. Надо проверить.

...
- ..... мать!.....!
- ...нннне аариии... голова...

...
- Андрюха, нна мы вчера ящик шампанского покупали, а?
- Не помню... вроде не покупали
- А это что??
- Опа. Погоди, тут конверт.
Слегка подрагивающими пальцами вытащил листок плотной бумаги. На нём симпатичным жирным шрифтом было отпечатано:
"Уважаемый Денис Евгеньевич,
с глубоким сожалением сообщаем о том, что Вы исключены из эксперимента как особь, не обладающая постоянными и безусловными мыслительными способностями."
Без подписи.
- Дениска, а ты особь, оказывается. Безмозглая.