Ульянову Адаму

               
Все пишут  о великих мира,
Про светских львиц и знатных дам.
Я не ищу себе кумира,
Приятель мой и друг Адам.
Ещё во времена застоя,
Когда могли и посадить,
Он выбрал бремя непростое,
Себя искусству посвятить.
Ему знакомы были музы,
Прослыл Шекспира знатоком,
Он слышал, как поёт Карузо.
И с Золотухиным знаком.
Одет как денди всё с берёзки.
Прошли года, чуть обветшал,
А раньше на свои подмостки
Его Любимов приглашал.
Не лез назойливо в дружбаны,
Предпочитал нахальству скромность,
Его любили все цыганы,
И Темирканов знал, за склонность
Отдать себя с остатком людям.
Не жил все годы, а горел.
Когда Высоцкий был в запруде,
Адам содеял много дел.
На Лампушке, вдали от власти
Ему устраивал концерт.
Какие там бродили страсти.
Могли дать сроку на десерт.
Смиреньем, словно Ангел Божий,
Когда лихие времена.
Ты к Господу свой путь проложишь,
Там вспомни наши имена.