О нашем девичьем, ,, Или всё о мужичках. Подборка

 Подборка шуточных стихотворений к празднику.

УШЕВНО-СЕНТИМЕНТАЛЬНОЕ


Он врал красиво, в пылком вдохновеньи,
я слушала в слезах, едва дыша.
И не простым, азотным удобреньем
на уши нежно сыпалась лапша.
Она их согревала, не иначе,
и вызывала прогрессивный рост.
И становились уши все прозрачней,
стремились вверх и в стороны — до звезд.
И хлопали призывно и маняще,
и звали ввысь, где не было вранья,
и воспарив над сладкоговорящим,
взмахнув ушами, улетела я.


АСТРАЛЬНОЕ

На душе чтой-то нынче угарно.
Лезет под ноги всякая грязь.
У меня видно сморщилась карма,
или где-то в ней моль завелась.
Мне б побрызгать ее дихлофосом,
да нельзя — вдруг астрал прогневлю?
Со своим наболевшим вопросом
и не ем, и не пью, и не сплю.
Отыщу в интернете я пару -
старичка, что на партию зол, -
а свою одряхлевшую карму
я побрызгаю спреем «Назол».

МЫЛЬНЫЕ ПУЗЫРИ

Разобидевшись с утра
и приняв решение.
я решила постирать
наши отношения.
Появился запашок
деланой безгрешности:
засыпаю порошок
запоздалой нежности.
Надо чувства отбелить,
отстирать терпение,
недомолвок пену слить,
и отжать сомнения.
И развесить на заре
ветру в искушение…
Стайкой мыльных пузырей
слов твоих кружение.
Лестью и враньем цветут,
радугой фальшивою.
Тронешь — лопнут. Там и тут
разлетелись, лживые.
Но внимание привлек
искоркою искренней
темно-серый пузырек,
что светился истиной.
Яростным горел огнем,
правдою запретною…
Видно слово было в нем
самое заветное.
Я ловила и сачком,
и рукой под люстрами,
но оно — бочком, бочком
ускользнуло, шустрое.
Не фальшивое, одно
я поймала скатертью.
Зря старалась… Ведь оно
оказалось матерным.

СГЛАЗ


Всё валится из рук:
Сгорела каша,
Бельё намокло,
Кот свалился в таз. . .
На мне, наверно, сплетнями украшен,
Повис огромный, ядовитый  сглаз.
Висит себе,
Моргает понемножку,
Слезится даже, чью-то злость храня. . .
Тяжёлый, гад!
Скажите, у кого же,
Скопилось столько злости на меня?
Чей муж смотрел?
Где сплетничали дружно?
А тот спросил. . .
А тот не сводит глаз. . .
Ох! Впрочем у того была подружка,
Кто приходил. . .В кроссовках. . .»Адидас»
«Тьфу!»,-плюнул сглаз,-«Висеть неинтересно!
Тут в мире катаклизмы каждый день!
Инфляция! Угроза для прогресса!
А у тебя в уме- лишь дребедень!
Касаемо меня, я наслан теми,
Кому твои успехи – чистый яд!
С кем ты недавно  не сошлась по теме
Высокого строенья бытия!
Кто на талант твой сильно обозлился!!
А ты всё про любовь и мужиков!»,-
Сказал так сглаз, и с хрустом отвалился.
И в сторону уполз. . . И был таков.

ЭКЗОТИКА

Экзотика весь мир заполонила.
Что делать с этой модой на зверей?
Один заводит в ванне крокодила,
другой каких-то пучеглазых змей.
С соседом мы, о живности мечтая,
обговорили версии сполна:
что на колибри — денег не хватает,
и тесновата кухня для слона.
Но отступать не мыслим ни в какую!
И чтоб весь двор сразить наверняка,
решил он муху завести ручную.
Я завести решила паука.
Свой экземпляр он показал всем важно:
мол, как ему с помойной повезло!
Купил ей домик и назвал — Наташа.
И вывел на прогулку мне назло.
На поводке из золотистой нити
летела муха, пакостно жужжа.
Ее пытался медом накормить он,
и нежно звал: «Нати, моя душа!»
Тогда я принесла свою скотинку
через застывший в изумленьи двор
в лотке из серебристой паутинки
всем важно представляя: «Феодор!»
На лавочку мы сели чуть поотдаль,
экзотику ласкали, как могли.
Я исступленно щебетала: «Федор!»
Он эротично вторил: «Натали!»
Полировал ей крылышки щетинкой,
и чистил лапки перышком. Всерьез!
Я паучку массировала спинку,
завидуя негоднице до слез.
Когда ж он начал и брюшко ласкать ей,
и называть «Натусей дорогой»,
я сунув паука за вырез платья,
демонстративно с ним ушла домой.
Паук сбежал, забившись в щель за краном.
Неласковый он. Злюсь и не ищу.
Нет, заведу я лучше тараканов!
И на соседа завтра напущу.
Дверь отворилась с виноватым стуком,
мушиный хахаль подошел ко мне:
«Давай, соседка, заведем друг друга,
мы оба экзотичные вполне!»

ПРО МУЗА.

Писать стихи — одна обуза,
от творчества я взмокла аж.
И тут ко мне явилась Муза.
Вся — шпильки, мини, макияж.
Я проворчала недовольно:
— Еще б надела бигуди…
Ты расфуфыренная больно!
К соседу лучше уходи.
Что на Олимпе главный — олух?
Не помнит творческих ночей?
Мне нужен Муз мужскову полу!
Желательно — погорячей. -
Сверкнув глазами, как ножами,
умчалась Муза в коридор.
И тут возник старик в пижаме -
плешивенький, но с бородой.
— Что смотришь? Аль ждала плечистых?
— пропел язвительно старик. -
Не-ет… юные авангардистки
всех Музов расхватали в миг!
Их заковыристые стансы
нуждаются в притоке чувств.
Будь рада, что такой достался.
Давай твори, пока верчусь! -
Чихнул, зевнул и спать свалился,
на страсть не вдохновил меня,
и стих скучнючий получился -
без придыханья, без огня.


МУЖЕЗАЩИТНОЕ ИЛИ АВДОТЬИНЫ СТРАДАНИЯ

Одиноким счастья мало.
Чтоб не сохнуть от тоски,
узнавать Авдотья стала -
где дешевле мужики.
Ведь чтоб жизнь казалась слаще,
нужен нам — увы и ах,
хоть какой-то завалящий,
хоть в каких-нибудь штанах.
Где ж искать его по свету?
Занят весь мужчинский люд.
Объявление в газету -
Срочно! Дорого! Куплю!
Через день звонок: «Раз нужен -
приезжай, не поскуплюсь,
так и быть, по старой дружбе
по дешевке уступлю.
Ничего за год не сделал!
Только ест пять раз на дню.
До того мне надоел он,
за полтинник загоню».
Прибежала, позвонила -
три полтинника в руке.
За порогом — ряд бутылок
и хозяйка налегке.
«Где мужик?» — «Да знаешь, спит он.
После смены — сам не свой.
Я бы отдала со скидкой,
только нужен стал самой.
Слышишь? Кран на кухне стонет,
да ремонт пора начать…
Поднимись наверх. Там Тонька
своего хотела сдать.
Говорила — так замучил,
за бутылку б отдала!»
Поднялась. А там — «Был случай,
да дела пошли на лад».
Тут досада выше краю
у Авдотьи поднялась:
так мужей своих ругают -
посягнешь — проявят власть.
К мужикам одни придирки.
А купить — ни у кого!
Лучше через год в пробирке
выращу, но своего.


ВЕНЕРА  и МУЖИЧКИ.


Вечером, в конце недели,
В комнате полупустой,
Дружно мужички сидели—
За бутылкой, за другой.
Выпив водочки не в меру,
 Любовались в полусне
Репродукцией Венеры,
что висела на стене.
Восхищались, восклицая:
«Век не видели такой!
Эх ,красавица  какая!
Губки вишней, бровь дугой. . .
Что за девка,  Боже правый!
Что за ноги! Что за грудь!
Вся прекрасна, вся по нраву.
…Одежонки бы чуть-чуть.»
Тут Венера возгордилась,
Разгорелась от похвал,
И, как серна, соскочила
Из картины прямо в зал.
Глянув мутными глазами
На Венерину  красу,
Грустно мужички сказали:
«На фиг вызвали козу?
На халяву прибежала-
Глаз не сводишь с бутылей!
Нам самим тут водки мало-
А ещё—тебе налей!
Ты, быть может, и красива,
Но тоща, аж спасу нет. . .
Лучше сбегай нам за пивом
И за пачкой сигарет.»
Тут Венера, скорчив мину.
И надувшись на весь мир,
Забралась опять в картину,
Повернувшись спинкой к ним.
И, насупившись, ворчала,:
« Ну и пьянь! На хаме хам!
Лучше уж под нож к вандалам,
Чем к российским мужикам!»
Нет, Венера.  Не права ты!
Ум , античный твой, иссяк!
Мужички—они, что надо!
Вот от водки—всё не так!

ГРЕЧЕСКОЕ-ЭРОТИЧЕСКОЕ

В музее, ошалевшая немного,
Любуюсь через всполохи страстей
я телом древнегреческого бога
в бесстыдно-первозданной красоте.
Накачанными мышцами увито,
высок и строен. Ахиллес! Колосс!
И так хорош, да только нос отбитый.
И так досадно, что не только нос.
Любовный зуд я ощущаю остро
накал страстей пугающе высок.
Эх, попросить бы графа Калиостро,
чтоб оживил хотя бы на часок.
Ведь нос отбитый не испортит вида.
Бог и без носа дразняще хорош.
Но что же делать с тем, что там отбито,
не приживешь и ниткой не пришьешь.
Да и любить-то неудобно как-то,
как будто в бурной речке сесть на мель.
Ведь без иголок кактус — он не кактус,
а шмель без жала все-таки не шмель…
Отбитый орган важен — что лукавить…
Вздохну. Уйду — чего гореть огнем.
Ведь русский мужичок пускай плюгавей,
пускай с брюшком — зато комплект при нем.
 
ЕГИПЕТСКОЕ-ЦЕЛОВАЛЬНОЕ

Озирая пирамид вершины
в древнем царстве сбывшейся страны
погулять у сфинкса я решила
незаметно. С дальней стороны.
Отделившись от толпы галдящей,
глянув через левое плечо,
шепот я услышала свистящий,
жаловался сфинкс мне горячо:
«Что же вы за племя, человеки!
Суетней, наглее с каждым днем.
Бороду украли в третьем веке,
нос отбыли, кажется, в восьмом…
В двадцать первом новая „награда“,
чтоб поинтересней кадры снять
всем туристкам непременно надо
виртуально целовать меня.
Тут и там согнутся хохотушки,
принимая сотни дерзких поз.
Пирамиду цапнут за верхушку,
а меня за гриву или хвост.
Каждый раз впадаю в дрожь реально,
лишь взгляну на позы юных дев:
я ведь их хочу не виртуально!
Я ж мужик, хотя немножко лев.
А от дрожи — трещины змеятся,
камень вековой грозит сползти…
Мне бы встать и чуточку размяться -
в пирамиду с кем-то забрести.
И Хеопса отыщу едва ли,
чтобы сдал хоть на часок свой дом…
Ведь его и самого украли
в первом веке или во втором…
Не понять тебе мои страданья:
из-за не соития в веках,
тысяч лет такого воздержанья
я рассыплюсь скоро в пух и прах.
Вот вам и влияние прогресса,
камер цифровых фривольный смак!
А ведь я наследие ЮНЕСКО,
мировая ценность, как-никак!»
Я согласна, в самом деле свинство.
Всех разгоним! Но смолчу сейчас,
что сама я целовала сфинкса
виртуально, смачно, прямо в глаз.