сын

Заплакать, обабиться, к мокрой щеке
Примерить ладони колени подушку…
Бессовестно тянет лучи побирушкой
Рассветное солнце сквозь бреши в окне.
Позднее, уже осмелев поутру,
Меж жалюзи, двигаясь ближе и ближе,
Все в комнате поочередно нанижет,
Как бисер, на тонкий сверлящий шампур,
Кусочками: ломтики спелой айвы,
Пеленок пригоршню на спинке кроватки,
И даже немного коснется украдкой
Подушки и спрятанной в ней головы...
И надо бы встать и идти мне вперед
(Вчера перед сном Айболита читали)
Он тоже надеялся в самом начале,
Что ближе к утру все само заживет.
Но каждое слово рубило как сад
Вишневого счастья зашкаливший трафик…
Течет Лимпопо айболитово на фиг
Он знает, но все же бредет наугад...
Разбрызганный свет. Утро нового дня.
Завернут восток в простыню кришнаита.
Но ты не придешь, чтобы всем своим видом
Сказать, что не хочешь и знать про меня...
Волна горизонта качает зарю,
Для солнечных зайчиков сотни ловушек.
Поймав одного, тереблю по макушке,
Рука вспоминает макушку твою...
Шершавую щеку и сладкий покой
Тепло от ладони, как самую малость.
Бессонная ночь и усталость...усталость...
Да жалость к себе одинокой и злой.