Минотавр, часть вторая

Ночи тонули в густом, будто свежая кровь, вине.
Было иль не было? Сон, или все же явь?
Нить, Ариадна. Дай ему эту нить скорее и забудь обо мне.
Так я сказал ей когда-то. Кажется, был ноябрь.
Ноябрь на Крите похож на янтарный мед,
Разлитый на камни, расплавленный солнцем дней.
Но там, в лабиринте, кто ж его разберет,
Какой он, ноябрь,и кому из нас было тогда больнее.
Ночи на Крите пропитаны ядом моей любви,
Ветер запутался в камне, суша выходит из берегов.
Прошу, Ариадна, сестрица, садись на корабль и плыви,
Дальше от этого острова, этого мира и жадных его богов.
Ночь, Ариадна. И ничего уже не изменить.
Впрочем, мне так надоело ждать и стоять в строю.
Завтра ты выплачешь слезы и дашь ему эту нить.
А послезавтра старуха Артропа разрубит, увы, мою.

Так я сказал ей когда-то. Погожий ноябрьский день
Сменился ноябрьской ночью. Я много пил.
А после, кажется, были какие-то люди, и среди них Тезей.
И он... нет, не кажется, точно, меня убил.
Давно это было, знаешь, тысячи лет назад,
А помнится так, будто я умирал вчера.
И не спасает аид и ваш христианский ад
Тебя и меня от памяти. Я являюсь тебе по утрам,
Вхожу в твои сны, и пробитая братом грудь
Еще кровоточит. Ты вздрагиваешь во сне,
Плетешь заклинанья стихов — чтоб позвать меня? Отпугнуть?
И уже не понятно, я ли иду к тебе, или ты ко мне.
И откуда в тебе это знанье и этот страх,
Эта странная ненависть, так похожая на любовь?
Ты ли мною владеешь, или я несу тебя на руках?
Ты ли мною больна, или все-таки я тобой?
И твой лабиринт, родная, прочнее любых камней.
И власть моя над тобой опять не дает уснуть.
Убей, меня, Ариадна. Прости, забудь и убей.
Возьми эту нить, Ариадна. И отдай ее хоть кому-нибудь.