Обреченный на одиночество

Однажды в далеком-далеком краю,
В краю, где лишь голые степи,
Искал я свободу, свободу свою -
Обрел лишь железные цепи.

Я в тумане бродил, как в бреду наркоман,
Пред собою не видя дорогу;
А белый, густой, молочный туман
Душить начинал понемногу.

А я шел вперед, весь в поту и слезах,
Одержим лишь желаньем уйти с этих мест,
И случайно на крест налетел я впотьмах,
Полусгнивший, расшатанный крест.

Кто он, тот, что под этим крестом здесь лежит?
Что в этой степи потерял он?
- А он. как и ты, тоже бедный пиит,
Здесь свободу себе отыскал он!

Этот голос меня поразил, точно гром,
И едва не оставилы силы -
Сидел, ухмыляясь разорваным ртом,
Безобразный урод на могиле.

Я медленно в ужасе дальше пошел,
А сзади - голос урода:
- Ты тоже свободу свою здесь нашел,
Одиночество - тоже свобода!

Я понял, что я навсегда обречен
В этой мертвой пустыне скитаться.
В одиночестве сдохну, и стая ворон
Потом будет мною питаться.

И сморщенный черный горбатый урод
Зароет мои кости в землю
И рядышком сядет, и тихо заснет,
Безмолвью пустыни внемля.