если женщины кошки немножко...

   Ей снился сон. Она одна плыла в голубизне водного, озерного круга, а навстречу ей, кто бы вы думали? КОШКИ… Их было так много, такое количество!.. Их головы, как бутоны лилий или кувшинок, заметьте, с глазами! в изобилии заполняли поверхность воды. Одним словом, озеро было  усыпано плывущими навстречу к ней кошками. Странность ситуации удивлением пронзила ее даже во сне. Ведь кошки боятся воды, не любят плавать, подумалось ей… Где вы видели водоплавающих кошек? кошки  - не дельфины… И почему она совсем, совсем одна, а их так много… устремленных, спешащих, как на свидание, словно боявшихся опоздать, торопившихся на встречу… Гонки, соревновательные что ли? Почему их так много против одной? Или… к одной?

   Эта мысль огненной стрелой влетела в пространство сна, будто она и не спала. Мысль была настолько чистой и реальной, незатуманенной сном, острой и четкой, что сон не казался сном. Это длилось достаточно долго, во сне ощущение времени такое объемное, густое, тягучее, глубокое, как глубинность и тяжесть озерной воды… поэтому она чувствовала ситуацию не мгновением…и именно с этим ощущением и с чувством недоумения она и проснулась.
 
   Яркая картинка сна не оставляла ее в покое. Изумление и удивление от сна не уходило.

На работе с уверенностью сказали, что сон плох, что кошки во сне ничего хорошего не сулят… Кошки во сне – это конкретно твои враги. Ничего более определенного никто ей сказать не мог. Бежать покупать, углубляться в сонник? Но откуда у меня появилось или появится столько врагов, думалось ей, откуда такой круглый, бесконечный хоровод, такое обилие кошек? Да еще плывущих в воде, в озере. Все выглядело, может быть, не противоборством, но явно напрямую имело отношение конкретно к ней. Плывущие навстречу к ней кошки были неслучайны.

И она мысленно стала листать страницы впечатлений прожитых дней из своей жизни, связанные с кошками, словно отыскивала ответы  и вариации из жизни, примеряя их к увиденному во сне. Старательно искала хоть какую-то взаимосвязь или подсказку, невидимую нить, перетекающую из сна в реальность и наоборот.

  Она понимала именно тем, шестым чувством, что сон может быть пророческим, вещим… Именно с того дня или сна она стала коллекционировать кошек… потом, где бы она не была, где бы не отдыхала, всегда привозила сувениром кошечек, котов… В конце концов, думала она, я сама принадлежу к семейству кошачьих. А в кошках есть что-то и от богинь… и столько в них мистического, неизведанного. По гороскопу она была Львицей с внутренней потребностью, неизбывностью веры во встречу только со своим единственным избранником. Но был в ней самый главный стержень – преданность, который она никогда не выпячивала, а усиленно прятала, чтобы не чувствовать себя незащищенной.

   В голове завертелись слова, она даже их записала… «если женщины, кошки - немножко, а мужчины, те самые Человеки, которых по жизни ищут или потеряли зачем-то, то они непременно должны встретиться. Летом или зимой, потому что, земля вертится и соединяет половинки Любовью, стороной, той или той…самой непредсказуемой… Людей объединяют времена года, отношение к кошкам и небезучастность. Небезучастность - это тонкая способность, приближенность к чувствованию Любови во всех нюансовых ощущениях».

Нюансы… она слишком многое связывала в себе и  в окружающем мире с тонкими проявлениями наития в восприятии жизни и людей. Вот так и с кошками, подумалось ей... Может быть, все плывущие ей навстречу кошки и есть эти самые непредсказуемые, тончайшие нюансы, живущие в ней самой? Эта мысль ее удивила не меньше, чем сам сон… Она даже немножко разозлилась… и, в конце концов, нельзя так много придавать значения каким-то, пусть и неожиданным, и оригинальным снам…Все-таки, я - лучшая Кошка Москвы и Московской области! подумала она и разулыбалась сама себе…

   И вдруг ей вспомнилось, как однажды она увидела «кошачью свадьбу», во дворе усадьбы, за городом, глубокой осенью, близкой к зимним заморозкам. Уже облетевшая, без листьев, очень старая, ветвистая яблоня, была усыпана, как яблоками,  кошками. Как говорится, не верь глазам своим… На самой верхней яблоневой ветке сидела пушистая царица положения. И каждая ветка, расположенная ниже, держала на себе котов. Они, круглыми, попеременно, словно специально подобранными, бело-черными шарами, молчаливо, с великим ожиданием разместились на чернющих, шершавых  ветках старой яблони, на фоне предзимней, серебристо - мерцающей инности, на фоне еще не успевшей пожухнуть,  просвечивающейся сквозь ветки, зеленой травы,  в золоте коричневых, сброшенных яблоневых, осенних листьев… И тишина звенела сквозь солнечные лучи осеннего солнца. От красоты и необычности такого пейзажа, «яблоками из котов»… она чуть было не задохнулась восторгом…

   Вот-вот, опять подумалось ей, может и мне занять выгодную позицию ожидания… и опять улыбнулась сама себе… Жизнь удивительна событиями и раздумием, но почему-то всегда после… когда все случится… Поживем- увидим… Она опять улыбнулась сама себе… В жизни так много примечательного… И как легко в любом штрихе жизни найти смысл… она опять улыбнулась сама себе… и уже почти с уверенностью подумала, что у нее нет и никогда не будет такого количества врагов, чтобы сонники не привирали, а вот поклонников…!!! Ух ты, эта мысль ей понравилась больше всего… и она опять улыбнулась сама себе… Поживем – увидим… Ей совсем стало легко и, напевая, она мысленно устремилась безоблачным ожиданием -  размышлением и безотложными делами в небезоблачный мир жизни и сна.
 
   А ночью легким видением ей то ли приснилась, то ли примерещилась кошка, нюансами, как ей казалось, так похожая на нее.  И была она сине-пресинего цвета, как любимое платье из прошлого, сшитое ею самой. Как глубокие глаза голубых озер, как бездонность синего неба, как безбрежные, «синючие» глаза васильков среди летнего поля и золота пшеничных колосьев... Как искристость белоснежных снегов, слепящих своей синевой на солнце, и даже!! как хрупкий, фарфоровый, чайный сервиз, привезенный из Питера, кобальтового цвета. Все переплелось, и цвет и ощущения, и лучилось каким-то необъяснимым образом. Кошка виделась ей богиней. Грациозной, величественной. Но что удивительно, прямо-таки человеческая умудренность исходила от всего ее вида, словно прожито ею была не одна, а несколько некошачьих жизней…

И только ее душа, в которой с такой трепетностью уживались все нюансы неповторимой, женской судьбы истории любви и жизни… только ее душа была по-прежнему читаема и ощутима… летящей, чистой и звенящей. Мудрой, молчаливой грустью, с неотразимой, прозрачной нюансовостью разливалась она и струилась в ночном пространстве... Невдалеке с молчаливым ожиданием, растворяясь в  темной ночИ, сидел черный кот. И смотрел в ее сторону. И казалось, что и он беззвучно звенел вибрацией мурлыкания. И вокруг, соединяясь, звенела, звенела тишина.
И на фоне звенящей тишины за окном то ли сна, то ли реальности тихо падал снег, а внутри нее звучали слова, будто кто-то ей это диктовал с неба ли, со звезды ли, с Луны ли? Или это падающий снег нашептывал ей:

«Кошкой синей сидела, и в окошко смотрела, чувства сильно сгущая - синих звезд синеву. И в лукошко кидала, снегопадом - цветами иней, снег - жемчугами, не во сне, наяву… Синий-синий февраль синим пухом снежил, он не врал, он не врал, он снегами любил… Синеснежно кружил, в синем отблеске дней, звуком бардовских дум, синезвучных кручин. В синем небе блистал, синей песней звучал, синеснежно дышал синий - синий Арбат. Мир любви – фантазёр, в синем платье зимой вместе с белой пургой  синей птицей летал.
А в троллейбусе синем звездопад тосковал, откровением - ливнем, синий конь колдовал. Превращая в игру,  боль души на снегу, в синеоких глазах, растворял он тоску. Синий отблеск – сюрприз, на оконный карниз, синей девой присел, снегопадом согрел… Размывая в душе, в миражах и мечтах, снов волшебных, клише, на ресницах дрожа, в сине-синих слезах, синий-синий февраль синим пухом снежил, он не врал, он не врал, он снегами любил…»