***

Этой ночью мне никто не станет звонить,
Не скажет, что любит, и даже просто не промолчит.
А выход всего-то в том, чтобы дальше жить...
Жить, когда кто-то где-то убит.

Где лучших забирают тоннели и поезда.
Скину бьют окна, часто разбив висок
Хозяина. На кухнях льется вода.
Льют люди различные жидкости тела, как сок.

Странно, вот просто сидишь и не менее просто ешь суп.
Где-то война, а где-то рожают детей,
А есть еще труп, просто хороший труп.
Который лакает что-то, как шавка, коротая один из дней.

Нет, не депрессия. Даже не осень.
Самый обычный день, вполне реальный озноб.
Уехал, слава господу, что не бросил,
Вышибив огромный булыжник прямо из-под моих ног.

Последняя сучка - сижу, вспоминаю стихи,
Чтоб быть поэтичнее, мягче, понятней.
И никак не связать воедино хоть две строки.
Это бред, просто бред одного из паршивых дней.

Уехал. Все слезы остались в флакончике с тушью.
В Казани пол тела, в дороге еще единица.
Разрядом адреналина - жаль, не глотком - снимаю удушье.
Лети, так тебе будет легче, любимая моя птица.