Карина

Твой синий пронзительный – снова тревожит,
Цепляет глубинно, о чем-то молчит,
Покой мой единожды с лавров низложит,
В предмет обращаясь полночных молитв.
Ты резкая, дерзкая, вздернута остро,
Бьешь метко по цели – промашки away,
Мне подле тебя быть хочется воском,
Тончайшей ракушкой из дальних морей.
Проходишь уверенно, смотришь надменно
И взгляд, как стрела, твой пронзает насквозь.
Ты быть амазонкой должна непременно –
Решать и рубить - никакого авось.
Ты женщина-действие, женщина-стержень,
Ты девушка, небом вковАнная в сталь,
Ты маленький ландыш, покровом заснеженный,
Песками закопанный в дальнюю даль.
К тебе прижимаюсь и чувствую небо,
В тебя погружаюсь, ныряю на дно…
Мне Зигмунд сказал бы про тесное эго,
Но Фрейд уже умер, и мне все равно.
Твой синий пронзительный снова напомнил
Тот вечер заснеженный с теплым столом,
Где дух шоколада все ноты наполнил,
Весь мир обратив чужеродным углом.
Колени вздрагивали от твоих прикосновений,
 И сердце билось гулко через такт,
Мне не найти в себе и капли сожалений,
О том, что был отыгран этот акт.
Твой синий пронзительный встретился снова,
И сердце забилось на долю быстрей,
Твой взгляд - неколеблемый остов, основа
Среди вдохновения долгих ночей.