Встреча

  Знакомый запах обрушился на него внезапно. Он вздрогнул и повернул голову так резко, что хрустнули позвонки. На остановке стояла она. Сначала он увидел босоножки на тонкой шпильке, потом загорелую ногу и… В голове что-то замкнуло, перед глазами заструился знакомый когда-то образ – шпильки, ноги, бикини, спина, волосы… Боже, а ведь я это помню, - подумал он. Дурман не отпускал. Но сквозь его пелену он увидел ее беззащитно-испуганный взгляд. И… все прошло. Видение испарилось. Она шагнула к нему, потом назад и быстро вскочила в так некстати подвернувшуюся маршрутку. Что-то больно резануло по сердцу. Она ушла. Нет сбежала! Она уже уходила. Но я так хотел. Больно. Мысли путались. Он постоял какое-то время, рассеянно вглядываясь в парк напротив, а потом взял себя в руки. Он был сильным и, как казалось, умудренным жизненным опытом. Скрутив, уже в который раз, свои чувства в крепкий узел и спрятав его подальше, он быстрым шагом направился вглубь улицы, стараясь не думать о ней.
  Она сидела, сжавшись, на заднем сидении маршрутки, мчавшей ее, Бог знает куда. Сердце стучало так сильно, что она боялась потревожить случайных соседей, с безучастным видом глядящих в окно. А мысли роились в голове, бились, как потревоженные птицы. Она бы все отдала даже за пять минут рядом с ним! Но… Еще одного расставания она не переживет, не сможет, просто не вынесет. Он причинил ей боль. Этот человек, которого она продолжала любить безмерно. Этот сильный, добрый, хороший человек так решил.
Она бежала от него, боясь пораниться его случайным взглядом. Боясь прочесть в его глазах мечту, которой не суждено сбыться.
  А вокруг шумел город. Его шум накатывал прибоем и тихо отступал в вечерние сумерки. Легкий тополиный пух кружил в воздухе. Он плавно парил до первого ветерка и бил в лицо под его порывами. Пух летел, опускался на крыши домов, покрывал асфальт, скатывался в мягкие шарики и просто лежал небольшими охапками. Наступало лето. И всем им: лету, городу, вечеру, тополиному пуху было невдомек, что два существа, ищущие друг друга, жаждущие друг друга, как пустыня дождя, разбегаются сейчас по жизни, едва соприкоснувшись. Едва ощутив вновь силу своей любви, они бегут прочь, подчиняясь обстоятельствам.