Ты можешь...

Ты можешь меня разменять, как евро-монету на центы.. Ты можешь меня порвать, как простынь на ленты… Ты можешь меня запить с горя абсентом, ты можешь даже стать моим пациентом. Ты можешь поставить меня как рекламу на стенды. Но ты не сможешь забыть вечер в Ostende. Ты не вычеркнешь меня синим маркером из своей памяти. Я в твоей душе нарисовала граффити! На паперти не стой, не проси в плошечку! Не воруй цветы с алтаря – не получишь ни крошечки…

Ты можешь меня развеять по ветру, как дым от Мальборо… ты можешь растереть меня в пепел сигарой с Варадеро. Ты можешь разрезать меня на куски и предложить усталым путникам, ты можешь сбросить меня с высокой горы, но я навсегда останусь там! Я буду ходить в твоей рубашке гордая! Я буду провожать тебя на работу голая! Я буду резать обратной стороной ножа! И будет также моя кожа тонка и нежна! Я буду слушать про увеличение объемов поставок газа! И жалеть, что не окончила МГИМО – зараза… Приходить домой и писать про Россию, красиво! – Вот мой конек – выворачивать наизнанку, форсировать! И даже если всё то, что было, кремировать, и дать тебе премию за заслуги в области «самый жестокий и холодный мужчина», ты все равно не перестанешь фантазировать на тему «единственная и верная причина», по которой я вернусь к тебе по телефонным проводам и оптоволоконным кабелям. А еще, улыбнусь тебе в веб-камеру, и ты разлетишься вдребезги от нежности, от своей принадлежности… к мои рукам, моим губам, моим стихам, моей свежести.

Ты можешь сделать из меня вино со средней полосы с нотками терпкости. Выпить глоток и навсегда обрести гормон верности. А я повернусь и выпячу нижнюю губу элементом детскости… И мы, наконец, встретимся двумя сложными линиями на плоскости, которые должны пересекаться, и ты позволишь мне остаться…