киевлянки красивы

Сказать, что киевлянки красивы, означает сказать всё и не сказать ничего.
Так можно сказать зимушка-зима или весна красна, или золотая осень – это не произведёт впечатления.

Но что ещё можно сказать о киевлянках, если они красивы!
Киевлянки красивы.
Хочу быть правильно понятым – я не сказал, что киевлянки прекрасны, ибо не склонен к излишней гиперболизации действительности.

Безумная киевская толпа объясняется просто – киевлянка шествует в ней в относительном вакууме, а прочее население жмётся в плотные людские струи, освобождая воздух для киевлянок.

Киевлянка несёт себя в этой капсуле; парит в ней.
Попробуйте ворваться внутрь, и вы будете вытолкнуты обратно в серую человеческую массу.

Вы можете объяснять красоту киевлянок чем угодно или не объяснять её ничем. Для целей данных заметок это неважно.
Смешение рас, наций и кровей? Ну и что!?

Вы только докажете, что регулярно черпаете новости науки с третьей страницы «Зеркала Недели» – не более.

Обобщённый портрет киевлянки невозможен.
Бессмысленно говорить: нос киевлянки, рот или губы киевлянки, глаза, брови, лоб киевлянки.

Нет, брови, пожалуй – можно.
С полной ответственностью заявляю: бровью не поведёт – это не про киевлянок.
Ещё как поведёт, но нужно стараться.
И это уж ваше дело – можете хоть вон лезть из кожи – это не мои проблемы.

Если после ваших подпрыгиваний, подёргиваний, ужимок, хлопков, громких вздохов и выдохов киевлянка не повела бровью можно быть уверенным только в одном – это официантка в привокзальном кафе.

А больше ни в чём нельзя быть уверенным.
Поведение киевлянкой бровью бросает вас в нестерпимый жар или холод в какой-то странной зависимости от того черны или светлы волосы киевлянки.

Вернее без всякой видимой зависимости.

Я даже не могу представить себе, что может быть с вами, если киевлянка вас полюбит.

Не м-о-г-у.

Любовь киевлянки должна испепелять? обмораживать?

Я не представляю этого.

Ведь я был в Киеве всего однажды два часа проездом из Донбасса в Житомир.
Пообедал на вокзале, выглянул на привокзальную площадь и в изнеможении отпрянул.