Лубок

Лубок китайский. Дева. Средние века.
На рисовой бумаге. Веер чёрно-красный.
Сжимающая веер пухлая рука
Волнует и поныне. Как должна быть страстна,

Вот эта женщина с тяжёлою косой –
Иссиня-чёрною, с лиловой узкой лентой…
…Диван разобран. Ночь уже. И я босой,
Как отдыхающий на пляже под Сорренто.

Дай руку мне, спустись и ленту развяжи,
И косу расплети, следя раскосым глазом.
Такую женщину, как ты, искал всю жизнь,
Поэтому решись без колебаний – разом.

Я, путаясь в тесёмках, распахну халат,
Стирая поцелуями твоё смущенье.
Нарушь, красавица, холостяка уклад,
Сломай привычные границы сна и бденья.

Как терпкий сам Восток, нетороплива ты:
Собрался складками лист рисовой бумаги –
Шагнула медленно, волшебные цветы
Примяв в лугах таинственных восточных магий.

Сама как волшебство, как магия сама,
Садишься на колени мне, так невесома.
Реально всё. Есть ты. Я не сошёл с ума.
«Хрущёвка» на Васильевском. Я, точно, дома,

И ты вплетаешь пальцы в волосы мои.
И старый мой диван вдруг превратился в ложе…
…Такую жажду нам придётся утолить,
Что Господи прости, мой сероглазый Боже.

Спустилась ночь. И утро. День ушёл в закат.
И снова ночь сошла. А наш сосуд всё полон.
Отпито из него, ну, разве два глотка –
Не разобрать ещё: напиток сладок, солон?

В изнеможении припали оба, вдруг
К сосуду страсти воспалёнными губами,
И время оборвалось, и движенья круг
Порвался здесь, сегодня, где-то между нами.

По голым нервам по моим прошёл озноб.
Тебе  он передался. И с тобою вместе
Мы ввысь ушли…
Один. В испарине мой лоб.
Дразнилка сверлит мозг про жениха на тесте.
2003
С-Пб.