Склонившись над незрячей бездной...

Склонившись над незрячей бездной,
все раздарив или спустив,
костлявой внемли, друг любезный,
с косою вставшей супротив.

Смерть застигает нас в попойках
с заздравным тостом на устах,
в пути, на лазаретных койках,
у алтаря, в срамных местах,

на дне и в дорогих покоях,
на взлёте, в мерзостях трущоб,
в альковах милых дам, на коих
давно уж негде ставить проб,

в тисках сомнительной морали,
в объятиях судьбы стальных…
А сколько раз мы умирали
в своих фантазиях больных?!

Нам мнились пышные эскорты,
скорбящих сонм, елей густой…
Очнись, расслышавший укор ты,
мечтатель праздный и пустой.

Нет, век короткий, оглашённый
кончали, нрав явив и злость,
во рвах с извёсткой негашёной,
съедавшей нашу плоть и кость.

Не тронут бранью иль упрёком,
презрев груз будничных забот,
здесь каждый в чём-то был пророком
и нёс главу на эшафот.

А ведь ещё вчера могли ли
мы знать, что в круговерти тризн
упрямо будет гнать в могилы
вдруг невзлюбившая нас жизнь.

Оставив грёзы позади, мы,
кто – праведны, а кто – грешны,
вмиг осознали, что едины
лишь в том, что перед ней равны.