Манифест в защиту кровопийц

Комар, ползающей по моей коже,
пропитанной потом тщетных попыток
изменить жизнь к лучшему, и, следовательно,
чем-то напоминающей солончак,
подобен искателю воды в пустыне:
его хоботок прогибается, как веточка
в руках строителя колодцев;
мгновение, другое, и источник
живительной влаги найден:
погрузив свой микроскопический насос в недоступную
человеческому взгляду пору тела,
кровопийца утоляет жажду, на глазах
превращаясь в пурпурно-лиловый  шар,
и сколь безупречны отныне его форма
и содержание, бывшее ещё секунду назад моим, –            
нет, ей богу, эта красота достойна янтарной гробницы,
в которой она сохранилась бы в веках и тысячелетиях.

Но жизнь гораздо прозаичнее.

Старики рассказывают, что путники,
пересекающие великие безводные пустоши,
обязательно брали с собой в склянке комара,
к лапке которого привязывали длинную, тонкую нить,
и когда уже невмоготу было терпеть
вселенскую сушь в гортани и глотке,
они выпускали его в полёт, и тот неизменно
приводил их к воде.

Что ж, очень красивая легенда, 
но жизнь гораздо прозаичнее.

Сегодня я ухлопал на себе дюжин пять или шесть
таких вот спасителей человека в пустыне,
потому что они мешали мне спать.

Видимо, я – убийца красоты, если и не во всех,
то во многих её проявлениях,
ради собственного блага и комфорта.