Храм Афродиты А. Д

В стране прекрасных
Солнечных вакханок
И дерзких соблазнительных
Гетер,
В стране, где море
Теплое, как небо
Жил жрец один
По имени Астер.
Он каждый день
Во храме просыпался
И умывался из сосуда роз.
Вода в сосуде
Так была похожа
На капли нежных
Афродиты слез.
А после шел
К святилищу Эфеса,
Брал самый
Изумительный венок
И клал его
С благоговеньем
Тайным
Возле ее прекрасных
Стройных ног.
И Афродита
Нежно улыбалась
Печальною улыбкою
Своей.
И жрец тогда
Молился ей усердно,
И мрамор становился
Вдруг теплей.
А после он,
Вкусив немного пищи,
Шел проповедовать
Во храме о любви.
И прихожане
Слушали усердно
И шли сюда,
Как в гавань корабли.
Он говорил:
"Любите вы друг друга.
Не допускайте
Меж собой вражды;
Простите тех,
Кто чем-то
Вас обидел
И верьте
В свои детские мечты.
Любите так же
Всех вокруг животных.
Из мяса их
Не создавайте пир.
Старайтесь есть
Не эту
Злую пищу,
А травы, мед,
Да молоко, да сыр.
Я - жрец ее .
Любовь нас всех спасает.
Нас поит, кормит и дает
Тепло.
Не Зевс, она -
Верховная богиня.
Афина всех
Вас примет под крыло!".
И люди шли,
И верили в богиню,
И бытия искали
Здесь ответ.
Цветов гирлянды
Трогали Зефиры,
И в окна храма
Брезжил яркий свет.
И с облаков, прицелившись,
Амуры
Кидали стрелы
Во сердца людей.
И люди, преисполнившись
Любови,
Вдруг становились
Сразу чуть добрей.
Для добрых дел
Их души открывались,
Для добрых мыслей -
Головы, сердца.
И люди в храме
Сразу же влюблялись
В друг друга
Или даже во жреца.
Но даже юноши
И ласковые девы
Ни вызывали в нем
Ответных чувств,
Он пассии одной
Был только предан.
И не хотел измены
Дикой буйств.
А в это время
В солнечном Эфесе
Интриги очень страшные
Плелись.
И то один политик,
То другой
Со пьедестала
Падал прямо вниз.
Аристократия
Вела себя,
Как звери,
Что власти
Хоть кусок
Хотят сожрать.
И с куртизанками,
Обильными пирами
Меж заседаниями
Тешилася знать.
И куртизанки
Нежные, как волны
Что лижут обнаженные тела
Шептали на ухо
Политикам советы.
Велась там так же
Женская игра.
Ведь так же женщины
Стремятся к славе, власти.
Стремятся править,
Городом владеть.
Другие средства
У прекрасных женщин.
Удел мужчин -
Мечи, тюрьма и плеть.
А женщина
Обезоружит лаской
И обольстит
Невинной красотой,
А если и в тюрьму
Кого посадит,
То окружит
Лишь клеткой золотой.
А, впрочем,
И в темницу
Мужчин "сильных"
Способна женщина
Во злобе засадить.
Способна "слабою"
Искуссною рукою
Соперника-обидчика
Казнить.
Вот на трибуну
Поднялся оратор
И принялся
Пришедшим он вещать:
"Смогу построить
Храмы и дороги.
И буду я торговлю
Развивать.
Богатым сразу
Станет этот полис;
Богаты будем,
Золотом звеня.
Во имя всех богов
Горы Олимпа,
Эфесцы, голосуйте
За меня!".
Второй поднялся:
Полотно туники,
Что чресла
Опоясала его,
Тихонько всколыхнулось
При движеньи,
Задребезжало
Голоса стекло.
Был голос старческим,
И борода седою.
Перед народом
Он держал ответ.
Чтоб поддержать
Свою кандидатуру,
В толпу он бросил
Горсть драгих монет.
Заговорил, поднявши
Голос старец:
" О, братья!
Демократии ура!
И вняв ему,
Подняв металл-кружочки
Со восхищеньем
Ахнула толпа.
Чуть сзади
Соблазнительная нимфа
Кивнула с одобрением
Ему.
Он, обернувшись,
Как сатир,
К красотке
Свою седую
Наклонил главу.
Туника обнажила
Ее прелесть,
Вторая в ткани
Спрятана была.
И ей венок,
Казалось, сама Флора
Как женственной прелестнице
Плела.
Заулыбался сей
Почтенный старец
(Как метко
Натянул Амур
Свой лук!).
Аристократия
Тайком переглянулась,
И люди захихикали
Вокруг.
А нимфа,
Распахнув глаза-озера
Вела свою игру,
Чуть соблазнительно
Качнув ногой в сандалье
И кудри распушивши
На ветру.
Продолжил он:
" Казна пустая града.
Поборы уж
Не можете терпеть.
Поля зачахли,
НУжны так земли,
Чтоб рожь на них
Смогла б янтарно спеть.
Нужны луга нам,
Сочные их травы,
Чтоб пастухи
Могли там
Песнь играть.
И что бы овцы,
Козы на рассвете
Могли б  цветы
Губами собирать.
Пускай нальются
Сферы олив спелых,
Пусть будем печь
Лепешки и хлеба.
И пусть над нами,
Братья-горожане
Стоит всегда счатливая пора.
И чтоб Фортуна
Всем нам помогала,
Когда идут
Солдаты наши
В бой.
О, горожане!
Недостаток денег
Придется компенсировать
Войной!".
Зароптали:
"Зачем нам это нужно?".
"Неужто мало
Собственных земель?".
"Неужто мало нам
Лугов своих зеленых
И в золоте
Укутанных полей?".
" Послушай-ка жреца Астера,
Старец!
Ведь выступает
Против он войны!".
Казалось бы,
Сатир и куртизанка
Уж были проиграть обречены.
Но нимфа подкралась
Тихонько сзади,
Его стараясь
Нежно приобнять,
Другой рукой же
Трогая седины
И принялася
На ухо шептать.
Прочь отошла.
Политик поднял
Руки
И попытался
Заглушить толпу:
"После побед
Вам праздненство
Устроим
Такое,
Что забудете войну".
"Пускай Астер
Эфесом станет
Править!".
"От вас, политики,
Народу только зло!".
"Где ж демократия?
Ты лгал, старик противный!" -
Не слушали уж люди
Ничего.
И дальше - больше.
Косточкой оливы
Вдруг кто-то кинул
В око старика.
Зевес смеялся
На злаченном троне,
Смотря на греков
Через облака.
Смеялась Гея,
И другие боги
( Политик око тер -
Не повезло!),
Смотря на битву
Нетитанов власти
И это управленья
Ремесло.
Ораторов там много
Выступало,
Пытавшихься
К себе народ склонить.
Но мы вернемся
Ко жрецу скорее,
Об них уже
Не стоит говорить.
Вот полдень капает
По золоту на плиты,
И колонада
Свежестью полна,
Поскольку ветер
Тихо обдувает
К друг другу
Плотно сжатые
Тела.
И полосы колон да завитушки
Переплетаются с чредой
Застывших тел,
Которые б поэт,
Романтик, скульптор,
Казалось бы,
Тут вечно лицезрел.
Вот Зевс
С своею молний
На троне,
Вот Гера,
Вот с трезубцем
Посейдон,
У ног его волна,
Служанка-рыба.
А вот небезизвестный
Аполлон.
В руках его
Лежит с любовью
Лира.
Он что-то
Сладким голосом поет.
Упали кудри
На его одежды,
И солнце на него
Все счастье льет.
А дальше - Дионис,
Гроздь винограда
И чаша, что
Полна
Хмельным вином.
Его поклонники
Всегда сидят
В таверне,
Храм Диониса
Есть питейный дом.
И этот бог
Вас приглашает
К пляске
И пристраститься
К праздненства огням.
Смеется он
Лукавою усмешкой.
Он весел
И по-моему пьян.
А дальше Немезида
С весов чашей,
С закрытым взором.
Сразу ясно мне,
Что означает
Этот знак эллинов:
Вся справедливость
Смутна на земле.
А далее нагая Афродита,
Изо морской
Выходит из волны.
В кудрях - ракушки,
Женственые формы
С сияньем
Белых роз
Обручены.
И пахнут розы,
Что раскрылись рядом.
Благоухает близлежащий сад.
Сама природа
Рада этой встрече.
Глаза влюбленных
Сладостно горят.
Хитон тончайший,
И прическа в лентах,
И серьги сладкозвучные
В ушах,
Лицо в белилах,
Губ прелестных алость;
Веселье и задумчивость
В глазах.
Астер идет
С ней рядом
В эйфории,
Плащ красный
На себя накинул он.
Она красива,
Будто Афродита
А он прекрасен
Словно Аполлон.
Кто ж та прелестница?
То юная гетера,
Танцовщица,
Диана - имя ей;
Способная не только
Гибким телом,
Но покорять
Поэзией своей.
Они беседовали
Здесь уже прилично
Среди колон
И мраморных богов
О философии античной,
Об искусстве,
А так же -
Бесконечности миров.
" А ты по-прежнему
Идешь вразрез с Эфесом
И с той политикой,
Что лидеры творят?".
" Иду, Диан,
И буду идти дальше.
Я вижу политический разлад.
Я вижу лишь интриги да развраты.
Что полис ждет
При "лидерах" таких?
Аристократия, грызя
Друг другу глотки,
Не думает
О гражданах своих".
" Сегодня выступал
Войны ты против?".
" Сегодня - нет.
Вчера я говорил.
И люди, что хотят
Покоя, мира,
Лишь поддержали
Мой священный пыл.
И приказал я
Высечь на скрижалях
Излюбленную проповедь
Свою".
" Что зло - война?".
" И про войну конечно,
Но о любви я много
Говорю".
"Ты, значит, приказал
На камне высечь
Про мяса вред
И про любовь
К зверью.
Про всепрощение
Друзей, врагов заклятых
И что нельзя
Устраивать войну?".
" Да, милая.
И приписал
Я так же
Что много нынче
Правящие лгут.
Что одеянья,
Знатность и богатство
От кары Немезиды
Не спасут".
" И где поставили
Твои рабы
Те плиты?".
" Во храме
Да на улицах
Вокруг.
На главной площади.
Там, где музей,
На рынке.
Ты побледнела,
Мой прекрасный
Друг?".
" Ты понимаешь,
Олух ты несносный,
Тебя давно
Хотят убить они?
Сейчас в Эфесе
Очень неспокойно.
А ты усугубляешь
Эти дни".
" А кто сказал,
Что мертвым
Хотят видеть?"-
Замедлил жрец
Вдруг по полу шаги.
" Любимый, помни,
То, что я - гетера
И вхожа
В очень знатные круги".
" Зачем, Диана,
Эти разговоры
Нас Немезида
Сбережет от зла".
" Не забывай,
Астер,
У Немезиды
Завязаны
Повязкою глаза".
" Прошу прощения" -
Раздался голос тихий -
" Пошел гулять
И встретл тут я вас".
" А почему ты здесь" -
Спросили хором
" Политики ведь говорят
В сей час".
" Так я ушел.
Там началось такое!
Небезопасно
Находиться там.
Прибьют как виноватых,
Так и правых,
Лишь отпусти
Да волю дай стадам.
Случлось вот что:
Вышел старец древний
Да стал
С трибуны сладко
Говорить;
О том, как нам
Нужна война
Да битвы,
И как прекрасно
Станем после
Жить.
Все возмутились.
Он же продолжает:
" Накрою стол,
Коль выиграйте
Вы мне."
Но косточкой оливы
В глаз пустили,
Таков вот был
Удар по по седине.
Да, кстати,
Про Астера
Там кричали:
Чтоб слушались
Политики тебя.
Пожалуй, все сказал,
Мешать не буду.
Наедине оставлю
Здесь вас я."
Он, попращавшись,
Тихо удалился,
Оставив так же
Тишину вокруг.
То Гипперид был,
Всем поэт известный;
А так же их
Хороший давний друг.
Астер смеется:
" Ты права, родная,
Столь неспокойные
Настали нынче дни".
Она в ответ же
В кущи побежала,
Лишь прокричав:
" Попробуй, догони!".
И он догнал,
Они поцеловались.
Она сняла сандали
И опять,
Вперед рванувшись,
Словно кобылица,
Вновь принялась
Неистово бежать.
Астер - за ней.
И вот уж у обоих
Свело дыханье,
Закололо бок.
Хлестали листья,
Как персты зелены
И камушки летели
Из под ног.
Остановились.
Кончилась дорожка.
Усталости почувствовали
Груз.
Был впереди фонтан
Изящно-тонкий,
Собой изображавший
Девять муз.
Вот подошли,
Она в фонтан кидает
Сандалии -
Молчанье, тишина.
Ошеломлен.
Диана уж целует.
Друг другом  пара,
Как вино пьяна.
А на ногах
Тогда стоишь
Ты плохо,
Когда мертвецки
Чем-нибудь
Да пьян.
И оба в продоженьи
Поцелуя
Вдруг оступаются
И падают в фонтан.
Шел третий час.
В богатом знатном доме
Собранье,
Разговоры нелегки.
Сверженья ради
Общего нЕдруга
Обьединились
Старые враги.
Открыты окна.
Гомон полных улиц.
Как-будто бы
На море
Дикий шквал.
Ведь шторм людей,
Ведомый кем-то умным
Столь крепкие суда
Уж затоплял.
А судно их
Изрядно прохудилось
И на морское
Хочет лечь уж дно.
Нет капитана.
А матросы вовсе
Промеж собой
Поссорились давно.
Вот бородатый муж
С прической черной
С аристократией
Вокруг не говорит.
Лишь смотрит напряженно
В одну точку,
По столику он
Пальцами стучит.
Кто враг, и почему
Тот муж растерян:
Причина с очевидностью
Видна.
Мужчине раб
Послушно подливает
В златую чашу
Крепкого вина.
"Не разбавляй!" -
Сквозь зубы процедил он
И посмотрел
На золотое дно,
И раб, привыкший
К эдаким нападкам
Налил неразведенное
Вино.
" Ты пьешь сей сок,
Не размешав с водою" -
Встревоженно спросил
Его другой.
" Ты всем нам нужен
С трезвой головою,
Не краснолиций,
Пьяный и больной.
Уверен я,
Ты трезвый
Всем поможешь,
Надежный ум
Нас выручит
Всегда.
Коль захмелеешь" -
Собеседник смолкнул,
Поскольку в дверь уже
Вошел слуга.
Через всю комнату
Вдруг бросился пьянчужка:
"Был в храме ты?
А где ж тогда
Ты был?".
Слуга поведал
О скрижалях плане.
" Как жаль,
Что его раньше
Не убил!".
"Я знаю, как его
Мы уничтожим.
Случится это
Уже завтра днем" -
По подоконнику
Своим что было
Силы черноволосый
Стукнул кулаком.
Суровый муж,
Хоть трЕвез он
И не был,
И был уже
Мертвецки
Страшно пьян,
Своим соратникам
В борьбе
Астера против
Он тут же
Рассказал
Чудесный план.
" Я предлагаю выпить!" -
Закричал он -
" Чтоб все, что мы
Задумали - сбылось!
Ура - друзья!
Пускай помогут боги".
Звучанье кубков
Тут же раздалось.
Холодный пол
И красные прожилки
Разъединили
Целостность плиты.
Разрез окна,
Кувшин
А так же ванна.
О свЕрженьи
Соперника мечты.
Политик совершает
Омовенье,
Тот самый,
Что вчера был
Страшно пьян.
Унялся Бахус
В его крепком теле,
Похмелья страд
Не виден по глазам.
С улыбкой обсуждает
Свои планы:
" Астер на этом свете
Нежилец.
Убийца, что я нанял
Дело знает.
Правленью жречества
Я положу конец.
С аристоратией
Я так же буду биться,
Ведь я всегда
Умею побеждать.
И полисом,
Набрав гласов
Всех больше
Единолично буду
Управлять".
И раб,
Выслушивая
Эти разговоры,
Внимая господину
Своему,
Поддерживая
Только лишь вниманьем,
Воды горячей
Подливал ему.
Знакомый плащ,
Как праведное знамя
Покрыл Астеру
Плечи и главу,
Здесь полумрак;
И лишь шаги глухие
Тихонько надрывают
Тишину.
Свет факелов,
Тяжелые скрижали
Несет верховный жрец
В своих руках.
Добавить хочет
К проповеди что-то,
Сей человек
Не ведающий страх.
Хоть знал бы он,
Фортуна что готовит,
Нить жизни
Уж разрезать
Собрались.
Так хочется
Ему кричать
Сквозь время,
Столетья сквозь:
" Астер, остановись!".
Как-будто
Сзади чья-то тень
Мелькнула.
" Нет, показалось!" -
Он встряхнул главой
И вышел прочь
Скорей из коридора.
Тень спряталась
В проеме за стеной.
Тень огляделась:
Никого не видно,
Поправив серый плащ,
Открыла дверь;
Поправив меч,
На свет на божий вышла.
Найти бы жертву
Надобно теперь.
В просторной комнате
Сидела его жертва,
Скрижаль задумчиво
Читала в сотый раз.
Светло здесь было,
И светило грело
В шкатулке
Переливчатый алмаз,
А так же золото,
Кольцо с рубином красным,
И серебро, горящее луной.
Смекнул убийца:
 Это - то,
Что нужно.
Ее-то унесет
Он за собой.
И будут думать,
Что убили воры.
Условья все
Всегда исполнит он.
Ведь так просил
Политик и закачик.
Пункт договора
Будет соблюден.
Прокрался вот
И рот зажал рукою,
Меч вытащил,
По горлу резанул.
Но жрец вскочил
И вырвался из рук он.
В агонии  по комнате
Шагнул.
Еще раз резанул
Мечом убийца.
Раздался стон,
Но киллер
К стонам глух.
Вдруг жрец обмяк
Тряпичной детской куклой,
Чуть захрипел
И испустил свой дух.

Эпилог.
Жреца зароют
В темную могилу,
И в рот ему
Положат золотой,
Чтоб было
Чем в Аиде расплатиться
Перед Хароном
В путь последний свой.
И благовоньями
Польют его останки,
Песнь траурную
Станут там играть.
Люд вспомнит ли
Иль  будет равнодушным?
Друзья заплачут,
Улыбнется знать.
Как б это ни было,
И как б ни хоронили,
Никто на свете
Не поможет той,
Что ничего не видя
И не слыша
Пойдет потом
С процессии домой.