Он бывает

Клонит копию в каждый дом,
Долетает!
Собирая пыльцу склок
Разыграет
На столе чай, 
  кипяток,
           отдыхаем.
А по крыше стук
Молоток, отрывает.
Рядом  «Северная пчела» листают.
Чтож творится Багратион?
Я рыдаю.
Перечитанный чей то стон,
Утихает.
Валаам магистрат,
Сочтет
Вот вам типы, жри, и давись.
По Булгарину нить речами
Говорят что мы все сдались,
Иностранцева завелись,
В микроскопы тесавши камень,
свет размашисто притупив.
Ах Ладога дуга, глыба,  
И рысцой обход,
Закусив удила у дела,
Сторонится себя народ.
Он отличный слуга приказов,
Он восстания механизм,
Он науськан, обманут и смазан,
Он почти что уже эрудит,  
Он бывает полезным ученым,
Он защитник, пленённой страны,   
Он простой, 
Терпеливый покладистый малый,
Закатав рукава
Он закон что по шейку в грязи,
Он обросший щетиной,
Из камня торчит пьедесталов,
Он утопленный часто 
В своей же народной крови.
Он и брат и сестра,
Он нам сын или дочь,
Он и муж и жена и подруга,
Он нам враг, хулиган,
И пьянчуга упавший под стол.
Он бывает так вежлев,
Узнав закадычного друга,
Иногда он так жалок,
Голодный, ободран и зол. 
Выметает кистями что в общем
За сутки скопилось,
Наблевав,
и сходив под себя в полудрем. 
Позабыв о хозяйстве в стране   
Он махается в то что дразнилось,
Он почти перестал отличать
В серой массе себя,
Он искал средь толпы,
Для себя же, свою же личину,
Он хозяином был
Нашей в общем то доброй страны,
Он был смел иногда и силен оголтело,
Месть чужую исполнить?
Глуша из горла самогон.
Перегаром в луженной гортани,
Хлестнет из сомнений,
Он находчивый глупый,
Податливый на преступления пазор,
Средь таких же ка он,
В этом мире домашних растений.
Он так часто давив на истории стремя,
Размыкает ресницы дымящим стволам,
Он и время, и годы и их преступление, 
Секундант,
 комендантских ночей, вековой арестант,  
Он и нежен и вежлив,
В расстеленных теплых пастелях,
Средь обдолбаной братьи,
И милых балованных дам,
Он бывает любим, обходя стороною,
Он седой музыкант,
От скитаний в пожухшей шинели ,
Он свой внутренний мир,
Он оставленный кем то талант.
Он как кто то другой,
Научится стать может невежей,
Ну ему это в лом,
Он мешенью служил разрывая на теле одежду,
Он характер в написанных кем то, о нем же умах,
Он сомнений избыток в сартире шуршащей бумаги,
Он обычный советский пацан.
Он жених и невеста в горзал
Иногда как и каждый он тоже буянит,
И приходят к нему 
И стоят под окном
И ругают его до утра и горланят.
Вот и разнится вся,
Разве он там кричал каждый день?
И кого то искал?
Вот и разнится, втом кто есть я,
Разве он причинил столько зла?
Чтоб за ним наблюдали?
Он писал свою жизнь,где так часто вступая по краю
По таким же скучал,
Вырывая все чувства,спешивших в сознаниях дат.