Барак на Семёновской

Барак на «Семёновской» помню,
Мальчишкой где часто бывал
И в комнатке маленькой, скромной
У Крёстной в семье проживал.
Там было лишь метров двенадцать,
А может, и десять всего,
Дровами пришлось запасаться,
Чтоб было в морозы тепло,
Печурка зимою топилась,
Хотя небольшою была,
Но этой семье пригодилась,
Которая скромно жила,
Ютясь всё в бараке московском,
Довольна своею судьбой:
В Столицу попала не просто,
А после Второй Мировой
Приехала из-под Тамбова,
Супруги где и родились,
Соседями были по крову, 
А после друг с другом сошлись.
Детей у них не было вовсе,
И жили они всё вдвоём
В Столице в бараке московском,
Гостей принимая в свой дом.
Хотелось мне к ним, я не скрою,
Чтоб там поспокойней пожить,
С ребятами днём за игрою
Всё время своё проводить,
А после, вернувшись, покушать,
В кровати широкой лежать,
Молитвы всё тётины слушать
И мирно под них засыпать..
Скандалов совсем не бывало,
Муж Крёстной всегда уступал -
Она его так муштровала,
Что он как солдат поступал!
Все семьи общались в бараке
И жили намного дружней,
Ещё не забыв про атаки
Войны на Советских людей.
Потом по Указу Хрущова
Бараки решили снести –
Зачем нам такие трущобы,
Ведь можно дома возвести,
Чтоб жизни получше добиться
Для многих московских семей,
И стали всё строить в Столице
Дома из пяти этажей,
Куда и попала в те годы
Любимая мною семья,
«Из старых трущоб в небосводы»,
Как думал тогда и сам я,
Но всё тосковал по жилищу,
Что делало всех лишь добрей -
Какая была красотища
В коммуне пожить средь людей,
Где каждый уж без разговора,
Готов был соседа спасти,
Сумев разделить его горе,
И радость помочь обрести…